Книга Девичник в космосе, страница 99 – Виктория Серебрянская

— Нет, пару часов успел поспать.

Мне стало стыдно. Сама отоспалась за день, а он ведь наверняка весь день был на ногах и решал проблемы команды. Да еще и утренние неприятности наверняка добавили ему седых волос. Сомневаться в том, что Шрам переживал за меня, не приходилось.

— Может… — нерешительно начал Шрам, с сомнением разглядывая меня.

Пришлось решительно перебить буканьера, приложив палец к обветренным и шершавым губам, иногда бывающих опьяняюще-сладкими:

— Никаких «может»! Спи! Я тоже, наверное, еще подремлю, — прибегла я к хитрости и широко зевнула.

И тогда Шрам сдался.

— Ну ладно, — пробормотал он, подгребая меня к себе поближе, обнимая и прижимая к жилистому телу. — Тогда спим. Но если что, сразу буди! Поняла?

Я кивнула, делая вид, что уже почти засыпаю. Через несколько минут дыхание Шрама стало размеренным и тихим. Буканьер уснул. И тогда я тоже расслабилась. Но ко мне сон не торопился. Видимо, я действительно уже выспалась. Вместо сна, в голову настойчиво лезли мысли об обнаруженном в заброшенной лаборатории скелете. Кто это мог быть? Если сотрудник лаборатории, тогда варианта два: намеренное уничтожение или незапланированная авария, приведшая к печальным последствиям. И в первом, и во втором случае, как мне казалось, погибший должен был оставить хотя бы какой-то намек. Если только авария не оказалась внезапной и с мощным смертельным воздействием. Хотя и в этом случае хоть что-то, но должно было остаться. Гораздо хуже будет, если окажется, что этот скелет такой же вторженец, как и мы. Просто ему повезло меньше: сумел пройти первые ловушки, но застрял в лаборатории.

Помимо бесплодных попыток понять, что произошло в заброшенном помещении, я еще долго и упорно потрошила закрома своей памяти. До тех пор, пока не разболелась невыносимо голова. Все пыталась вспомнить, встречались ли мне ранее упоминания о секторе, в котором мы сейчас находились, об астероидах, о заброшенных древних лабораториях. Ведь судя по тому, что я до сих пор видела, найденный объект был достаточно стар. Хотя… Когда я это осознала, то по спине пробежал холодок. Вторую дверь я не видела. Но первая, та, которая находилась под обвалившимся козырьком, была достаточно современная… Выходила какая-то ерунда. Путаница. Так я и уснула, утомившись и не придя ни к какому определенному выводу.

* * *

Я провалялась в кровати три дня. Видимо, мне колоссально повезло, и контузия оказалась легкой несмотря на все симптомы. Если первые двое суток я много спала, то на третий день мне уже начало казаться, что я выспалась на всю оставшуюся жизнь. И валяться просто так стало нудно и скучно. Особенно с учетом того, что большую часть дня я оставалась одна.

Команда под чутким руководством Шрама приводила в порядок корабль настолько, насколько это вообще было возможно в наших условиях: мелкий и средний ремонт, диагностика узлов и систем, и, как ни странно, уборка. Последняя бесила всех. Но Шрам был неумолим. Раз команда временно бездействует, значит, необходимо добраться до самых отдаленных уголков звездолета и вычистить их от накопившегося хлама.

Забавно было слушать, как периодически забегавшие ко мне члены команды совершенно по-детски жаловались на произвол со стороны капитана корабля. И спрашивали, когда я уже встану. Всем без исключения хотелось вместо уборки попытаться разгадать тайну найденной лаборатории. Но эти визиты прекратились сразу же после того, как рассвирепевший Шрам обнаружил в нашей каюте Тихана, жалобно уговаривающего меня побыстрее встать. Догадываюсь, что после этого влетело всем. И по первое число. Но на следующее утро Шрам сам принес мне планшет с закачанными в него видеозаписями из заброшенной лаборатории. Это было четвертое утро с момента взрыва.