Книга Гордая. (Не)пара для волка, страница 121 – Кира Райт

И конечно, не ждала никакого папу и братьев. Старший привёз меня сюда с неделю как, но не дождался носилок, оставил на крыльце. Когда всем в доме стало понятно, что я умру со дня на день, отец сказал, что ему стыдно, что у него такая слабая дочь, и он не хочет, чтобы кто-то это видел. Я предложила отвезти меня в человеческую больницу подальше от стаи. И когда он оживился после этой идеи, подумать не могла, как всё выйдет. Хотя он сказал, что даст мне возможность прожить остаток дней так, как я хотела – самостоятельной и без его помощи. Кто же знал, что значат эти слова.

Да, мне неловко было дома принимать помощь наших горничных. Но мне кололи обезболивающее и помогали мыться иногда. А тут… Раз в три дня заходил кто-то из стаи, проверяя жива ли я. И всё.

Я всегда знала, что папа не добрый и славный волк. Но такого не ожидала тоже. Думала… меня положат в какую-то закрытую клинику… А они просто бросили меня умирать. Может, ко мне и приходил бы Атаман, но он окончательно сбежал из стаи до этого. Совсем скоро после моего возвращения. На этот раз мне не предлагал, ведь понимал, что это ни к чему. И я понимала. А так может хотя бы у него будет шанс на лучшую жизнь.

И кстати не соврала Эмиру, а правда попала в аварию. В тот день, когда наблюдала за ним издалека. Мысленно попрощавшись, решила возвращаться. Трасса была совсем пустой, и я задумалась о своём, отвлекаясь от дороги. Но в какой-то момент на встречке из-за поворота показалась огромная фура, а мои руки от неожиданности предательски дрогнули. Мысль сдаться, потому что всё равно уже не успею вырулить, лишь мелькнула. Но увидев искажённое страхом лицо водителя, подумала, каково ему будет жить после такого. И в последний момент чудом смогла увести руль в сторону. Только бампер всё равно царапнул хвост, столкнув меня на обочину.

Кажется, я потеряла сознание. А когда очнулась, нашла себя в овраге у поломанного байка одну. Второй участник ДТП решил не останавливаться… Но может это он от шока. Не обязательно, что хотел скрыться сознательно. Да и мне было не до его намерений.

Ведь моё отсутствие успел заметить отец, судя по тысяче пропущенных на телефоне. И как бы мне не хотелось говорить с ним, но действие препаратов уже закончилось, поэтому сама я бы не дошла в любом случае. Хотела бы позвонить Эмиру, конечно, но что бы я ему сказала? Забери меня, потому что мне некуда идти, да и всё равно ненадолго, скоро умру? Нет уж. Вернулась домой.

А дальше моё состояние помимо полученных сильных ушибов (это мне повезло, что шею себе не сломала) стало стремительно ухудшаться. Очень быстро слегла совсем. Лекарства уже почти не помогали.

В больнице и вовсе кололи только обезболивающие, потому что не знали, что со мной, и решили, что уже ничем больше не помочь.

Поэтому я просто лежала, стараясь не падать духом и не думать о том, в каком положении оказалась. А когда боль немножко отступала, вспоминала как мама пела мне колыбельную, как я болтала мысленно с волчицей, как летела по трассе на байке, нашу с Эмиром свадьбу. Как смешно он морщился всё время и меня отчитывал. Как отказывался от моей еды поначалу, но смотрел голодными глазами. Как потом испугался, когда выяснил практическим путём, что я невинна. И что потом было – тоже. Всё же в моей жизни было столько всего хорошего!