Книга Вернись, я все прощу. Дракон передумал разводиться, страница 123 – Таня Драго

— Да, — сказала я. — Я буду рядом.

Вериан тихо направился к двери, но у порога обернулся с улыбкой, которая говорила: “Я всё понял, сестрица”.

— Похоже, драконья удача возвращается, — произнёс он негромко, — но совсем иным путём…

Рассвет застал меня дремлющей в кресле у постели Анмира, свернувшейся, как кошка в неудобной позе. Шея затекла, спина болела, но я не могла заставить себя уйти. Три дня и три ночи я сидела здесь, слушая его прерывистое дыхание и молясь всем богам, чтобы он выжил.

Когда я почувствовала на себе взгляд, то подняла голову и встретилась глазами с Анмиром. Он смотрел на меня с такой нежностью, что у меня перехватило дыхание. В его глазах не было ни боли, ни слабости — только тепло, которое я помнила с нашей молодости.

— Ты не должен меня рассматривать, — прошептала я, поправляя растрёпанные волосы. — Я выгляжу ужасно.

— Ты выглядишь прекрасно, — тихо ответил он, стараясь не шевелиться. — Как ангел-хранитель.

В этот момент дверь тихо скрипнула, и в комнату вошёл Вериан. Увидев, что Анмир очнулся, он улыбнулся:

— Наконец-то проснулся.

Я вздрогнула от неожиданности и быстро выпрямилась в кресле:

— Я не спала, просто… задумалась.

— Конечно, — Вериан не скрывал усмешки. — Ты не отходила от него три дня.

— Три дня? — Анмир с изумлением посмотрел на меня.

Я почувствовала, как краска заливает мои щёки.

— У тебя был жар, — смущённо пробормотала я, поправляя волосы. — Рана воспалилась. Лекарь боялся, что…

Я не смогла закончить. Воспоминания о тех ужасных часах, когда он метался в бреду, а я прикладывала холодные компрессы к его пылающему лбу, заставили меня содрогнуться.

— И всё это время ты была здесь? — в голосе Анмира звучали изумление и благодарность.

— Кто-то же должен был следить, чтобы ты не умер, — я попыталась говорить строго, но голос предательски дрожал.

Вериан подошёл к кровати.

— Должен признать, я недооценил тебя, — сказал он, внимательно осматривая повязку на груди пациента.

— В каком смысле? — Анмир поморщился от боли.

— Когда ты вернулся, я был уверен, что это очередная манипуляция. Попытка вернуть удачу через Телиану.

Анмир закрыл глаза, словно ему было больно не от раны, а от этих слов.

— Так и было… вначале, — честно признался он.

Я почувствовала, как что-то сжалось в груди. Даже сейчас, когда он лежал при смерти, он не мог солгать мне.

— А теперь? — спросила я, внимательно глядя на его лицо.

Анмир открыл глаза и посмотрел прямо на меня:

— Теперь я хочу только одного — исправить хотя бы часть того, что разрушил.

В дверь постучали, и в комнату ворвался Илиран:

— Отец! Ты очнулся!

Он бросился к кровати с таким облегчением на лице, что у меня защипало в глазах. Мой сын провёл эти три дня в не меньшем отчаянии, чем я.

— Как ты себя чувствуешь? — спросил он, хватая руку отца.

— Как будто меня проткнули насквозь, — Анмир слабо попытался пошутить.

— Почти так и было, — серьёзно ответил Илиран. — Ты спас мне жизнь.

— Любой отец поступил бы так, — сказал Анмир, и в его голосе звучала какая-то новая мудрость.

— Не любой, — Илиран опустил голову. — Я должен признаться… когда ты вернулся, я мечтал, чтобы ты поскорее уехал.

— Я заслужил это, — Анмир попытался приподняться, но я мягко, но решительно удержала его за плечо.

— Тебе нельзя двигаться, — сказала я. — Лекарь предупредил, что любое резкое движение может открыть рану.