Книга Аурелика не звезда гарема, или как я ошиблась в истории, страница 16 – Людмила Вовченко

— Не может быть… — пробормотала она. — В этом мире есть кофе⁈

— Только в секции забытых цивилизаций, — невозмутимо отозвался Каэл, — и он на вкус как философская дискуссия: сначала горячо, потом горько, в конце — бессонница и сомнения в себе.

— Прекрасно. То, что мне нужно. Где тут поднос с булочками «экзистенциальный кризис» и салфетки «для слёз памяти»? — буркнула она и шагнула вперёд.

Внутри было… великолепно. Потолки терялись в тени, своды будто плыли в воздухе, а пол из разноцветного стекла отражал каждый шаг.

— Здесь ты увидишь… своё отражение, — торжественно начал Каэл.

— Опасная затея, — перебила она. — Моё отражение с утра сегодня отказалось работать и ушло в отпуск.

В центре зала, на постаменте, стояло гигантское зеркало, рама которого была усыпана крошечными книжными корешками. Некоторые вздыхали, некоторые перемигивались.

— Не смотри в левый верхний угол, — посоветовала одна из книг. — Там отражение юности. Очень недоброжелательное.

— А в правом нижнем? — поинтересовалась Аурелика.

— Там ты в 12 лет, с челкой и убеждённостью, что замуж выйдешь за эльфа.

— Ну, допустим, не так уж я ошиблась, — хмыкнула она, вспомнив одного из своих недавних «ухажёров».

— Итак, — вновь заговорил Каэл, — зеркало покажет тебе момент, где твоя судьба изменилась. Будь готова.

— Я родилась. Это уже подозрительный момент, — отозвалась она, но посмотрела в зеркало.

Сначала — только свет. Потом образы: библиотека, полка, падение книги, вспышка. Потом — монастырь. Пыльный, строгий. Девочка в длинной рубашке с криво пришитым воротником стоит на коленях и моет пол.

— Это… не я? Или я?

— Это ты. Но в теле той, чья жизнь стала твоей. Аурелика — не просто имя. Это… роль. Письмо, отправленное судьбе.

— И я — почтальон с задержкой? — уточнила она.

— Или послание. Всё зависит от того, как ты решишь продолжить историю.

— А могу я отказаться и вернуться в библиотеку? Там хотя бы мухобойка была.

— Увы. Ты активировала Чашу Истока. Это значит, что мир признал тебя частью своей ткани. Отрезать тебя — всё равно что вырезать главу из книги: всё пойдёт наперекосяк.

— Судя по сюжету, всё уже пошло туда, — пробормотала она, проходя дальше.

* * *

В следующем зале Аурелику ждал сюрприз: библиотека. Но не обычная. Тут книги выбирали тебя.

— Это как «умная лента» в соцсетях? — подозрительно прищурилась она.

— Почти, — усмехнулся Каэл. — Только здесь книги действительно знают, что тебе нужно. Иногда даже слишком хорошо.

— Надеюсь, роман «Как умереть с достоинством в мире, где у тебя аллергия на магию» ко мне не прилетит в лоб.

— Нет. Скорее «Как не влюбиться в опасного мужчину, когда он слишком загадочный и обнажён по пояс».

— А вот это уже коварство!

Книга действительно вылетела с полки, раскрылась на коленях Аурелики, и там значилось: «Глава 3. Он вошёл — и воздух в комнате стал тёплым. Или это был прилив? Или менопауза? Никто не знал.»

Она захлопнула её: — Это чтиво писали, когда я ещё верила в кларнетистов и романтику при свечах.

— Ты смеёшься, но смех — щит, — произнёс Каэл неожиданно серьёзно. — Ты боишься чувств. Потому что они — якоря. А ты хочешь быть свободной.

— Я боюсь налогов и неожиданной беременности. Всё остальное переживу, — фыркнула она.

* * *

В конце зала — небольшой амфитеатр, в центре которого находилась Книга Перезаписи. Огромная, переливающаяся, она источала магию, как хмель — пьянящий аромат.