Книга Аурелика не звезда гарема, или как я ошиблась в истории, страница 19 – Людмила Вовченко

— Ты забавная, — сказал он.

— Я смертельно серьёзна. Это мой механизм выживания. На Земле он спасал меня от начальников, старушек в маршрутках и вечеринок с «весёлыми конкурсами». Здесь — пока только от магических пирожных.

Он откинулся на спинку кованой скамьи, глядя на неё пристально:

— Ты знаешь, что не отсюда.

— Мм. А ты знаешь, что говоришь как глава тайного ордена? Где твой свиток и загадочная сова?

— Я говорю, потому что чувствую. Ты не просто пришла. Ты — вызвана.

Аурелика пожала плечами.

— В библиотеке тоже много кто чувствует. Особенно после третьего стакана чая с ромом.

— Почему ты смеёшься, когда тебе страшно?

— Потому что, если я начну плакать, остановиться не получится. А я тут вся в шёлке, тушь водостойкая только на словах.

Он посмотрел на неё серьёзно. Прямо, без игры.

— Я проклят. И не могу никого любить. Ты знаешь это. Тебе сказали. Но почему ты не ушла?

Аурелика чуть не рассмеялась — но не стала. Вместо этого просто посмотрела ему в глаза:

— Потому что ты первый, кто смотрит на меня не как на «пророчицу», «последнюю из рода» или «волшебную фокусницу с бонусом в юбке». А просто как на… меня. Странную, язвительную, из мира, где туалетная бумага не роскошь.

Он вдруг протянул руку и чуть коснулся её пальцев. Его кожа была прохладной, как ветер перед грозой.

— Ты — странная, да. Но не отсюда. И это значит, что ты можешь изменить правила.

— Я не супергерой. Я библиотекарь. Моя суперсила — прятаться от начальства в архиве.

— Твоя суперсила — видеть суть.

И тут с неба посыпались лепестки. Буквально. Дерево, над которым они сидели, решило, что момент идеален для визуальных эффектов.

— Это он тебе помогает, — шепнул Пейрак. — Дерево Согласия. Оно цветёт, когда два… противоположных человека нашли общую ноту.

— Противоположных? — уточнила она. — То есть ты — тёмный, проклятый, с трагичным прошлым. А я — светлая, глупая и со скидочной картой книжного магазина?

Он рассмеялся. На этот раз — по-настоящему.

— Да. Примерно так.

Их разговор прервал резкий звук шагов. В сад вошёл мужчина в ярко-красном одеянии, весь в блёстках и завитушках, как ёлочная игрушка, упавшая в драгоценную лавку. За ним следовала женщина с лицом «участницы интриги номер пять».

— О, вот вы где, — протянула она. — Мы искали вас по всему дворцу. Его Высочество Пейрак, вы не забыли, что сегодня — торжественный приём в вашу честь? Аурелика должна представить себя перед Великим Советом.

— Прекрасно, — выдохнула героиня. — Я как раз мечтала о публичном позоре в новой стране.

Пейрак встал.

— Я буду рядом.

— А можно ты будешь передо мной? Щитом? И вообще вместо меня?

Он не ответил, только взял её за руку и повёл сквозь сад, который всё ещё сыпал лепестки — будто надеялся, что немного магии всё-таки сработает.

* * *

Великий Совет оказался не залом, а скорее театром. Амфитеатр, колонны, трибуны, золотые кресла и мужчины и женщины в таких костюмах, что даже барочный бал показался бы провинциальной ярмаркой.

— Добро пожаловать, дитя Пророчицы, — произнесла женщина в центре. — Ты готова доказать, что достойна имени Аурелики?

— Нет, — честно ответила она. — Но попробую. Потому что, если уж эта история и началась с падения книги на голову, пусть продолжается хотя бы логично.

— Мы хотим задать тебе вопросы. И, быть может, один из артефактов проверит твою суть.