Книга Невеста по обману, страница 11 – Татьяна Алферьева

В загоне было темно. Огарок сальной свечи, выданный для осмотра рогатой страдалицы, помогал мало. Увидев чужаков, крупная белая коза судорожно сглотнула и надрывно закашлялась. С уголков её губ свисали струйки вязкой слюны.

— Держи крепче, — велела Мира Колояру, затем передала свечной огарок Роену и скомандовала: — А ты свети.

Владелец Белянки оттеснил её к стене, а девушка попыталась открыть козе рот. Раздался протяжный, жалобный, почти человеческий крик. Забираться пришлось довольно глубоко в глотку, где действительно обнаружился посторонний мягкий комок. Мира попыталась поддеть его кончиком пальца, но тут коза яростно замотала головой, и девушка едва успела спасти руку от острых задних зубов.

— Если это тряпка, почему она её не проглотит? — задумчиво спросила сама у себя девушка. — Мне надо больше света.

— Сейчас принесу, — подхватился Колояр.

Его сын Данко, поначалу из любопытства маячивший у входа в хлев, куда-то сбежал, пользуясь нечаянной свободой, ведь обычно в это время мамка из дома не выпускает.

Когда хозяин вышел, Роен перехватил козу за один рог. В воздухе откуда ни возьмись вспыхнули и закружились золотые искорки. Они сгустились в маленький, колючий с виду шарик и повисли у Белянки над головой. Бедная животина задрожала ещё сильнее и снова закашлялась.

— Так виднее? — невозмутимо поинтересовался дракон.

— Угу, — Мира сдержала вскрик изумления и занялась делом.

Благодаря яркому свету девушка быстро заметила у козы под языком зацепившуюся за него тонкую тесёмку, осторожно завела под неё указательный палец и медленно потянула, преодолевая сопротивление. Белянка в очередной раз попыталась вырваться, однако Роен держал куда крепче и жёстче сострадательного хозяина. Вскоре наружу показался таинственный кляп, доставивший столько неприятностей горемычной скотине и её освободителям.

Мира бросила измочаленную тряпку на соломенную подстилку, и дракон сразу погасил чудесный огонёк. Вернулся Колояр с масляной лампой, светившей ничуть не лучше свечного огарка. Тем не менее мужчина смог опознать в «тряпке» детские портки.

— Видать с верёвки сдернула, — предположил он, почёсывая маковку. — И когда только успела? На вечерней дойке всё в порядке было…

У Мирославы возникла более подходящая догадка на этот счёт, но делиться ею с отцом большого семейства, где любознательных, проказливых ребятишек мал мала меньше, она не стала. Вместо этого попросила чистой воды умыться.

Благодарные хозяева зазывали повечерять. Особенно настаивал Колояр, под это дело намереваясь откупорить бутылочку наливки собственного изготовления. Однако Мирослава отказалась, не желая обременять хозяйку поздними гостями — ей ещё взбудораженных детишек спать укладывать. Девушка лишь прихватила для себя и Роена по куску хлеба и свежего козьего сыра подкрепиться в дороге. Идти предстояло через всю деревню — жили Колояр и Власий по разным её концам.

Какое-то время шагали молча, занятые едой и собственными мыслями.

Животных Мира любила и понимала без всякого дара и волшебства. Нутром чуяла, когда им больно, страшно или, наоборот, хорошо. Вот и повелось: дед Власий лечил людей, а его названая внучка — живность, дикую в том числе. Поначалу сельчане не воспринимали её помощь всерьез: балуется, дурью от безделья мается — но быстро привыкли, сообразили, сопоставили, что к чему, и начали звать, когда сами не справлялись. Вот как сегодня.