Книга Исключительное право Адель Фабер, страница 214 – Юлия Арниева

— Телевизор, интернет, мобильные телефоны, — тихо, почти беззвучно произнесла она, и эти слова, такие простые и обыденные для одного мира и такие невозможные для другого, прозвучали в тишине кабинета как раскат грома.

— А еще кондиционеры и микроволновки, — добавила Делия, не отводя от меня свой пристальный взгляд.

— Хм, а эти слова стали нашим паролем, — хмыкнула Алекс, наблюдая за моей реакцией.

Мир качнулся. Воздух вдруг стал плотным, в ушах зазвенело. Я смотрела на Кэтрин, потом на Делию, на Алекс, и видела на их лицах одно и то же — спокойное, немного печальное, всепонимающее выражение. Они не были удивлены. Они ждали. Они знали.

— Я… вы… — слова застревали в горле. — Вы тоже?

— Да, — кивнула Делия, и на ее губах появилась слабая улыбка. — Каждая из нас.

— Потрясающе, — выдохнула Алекс, качая головой. — Судьба все-таки обладает извращенным чувством юмора. Свести нас всех в одном месте, в одно время…

Я опустилась в кресло, чувствуя, как по щекам текут слезы. Но это были не слезы страха или горя. Это были слезы облегчения. Невероятного, всепоглощающего облегчения, смывающего годы одиночества. Я не одна. Все это время я была не одна.

— Я думала, я сошла с ума, — прошептала я сквозь слезы. — Думала, что это мое личное проклятие, моя тайна, которую я унесу в могилу.

— Каждая из нас так думала, — мягко сказала Кэтрин, вставая со своего места и садясь на подлокотник моего кресла. Она обняла меня за плечи, и я почувствовала тепло ее руки, запах знакомых духов. — Каждая из нас пережила этот ужас — очнуться в чужом мире, в чужом теле, в чужой жизни. Помнишь чувство, когда впервые увидела себя в зеркале?

— О боже, да, — всхлипнула я. — Я думала, что схожу с ума. Чужое лицо, чужие руки, и все эти воспоминания, которые не принадлежали мне…

— А первые дни, когда приходилось изучать собственную жизнь по крупицам? — добавила Делия, подсаживаясь ближе. — Когда каждый день был как экзамен — не выдать себя, не сказать что-то, что выдало бы правду?

— Я пребывала в шоке первые два месяца, — призналась Алекс. — Очнуться в теле ребенка…

И мы начали говорить. Перебивая друг друга, смеясь и плача, мы рассказывали свои истории. Истории, которые мы никогда не осмелились бы рассказать никому другому.

Мы говорили и говорили, и с каждым словом спадали маски, рушились стены, которые каждая из нас возводила вокруг себя годами. Мы были так похожи в своем одиночестве, в своей борьбе, в своей отчаянной попытке не просто выжить, а построить новую жизнь на обломках старой.

— Боже, как же я скучаю по роллам и суши, — вдруг мечтательно произнесла Кэтрин, и мы все рассмеялись, но смех получился грустным.

И мы начали вспоминать. Вспоминать то, что навсегда осталось там, в другой жизни.

— А я — по джинсам, — вздохнула Алекс. — Просто надеть удобные джинсы, мягкую футболку и кроссовки.

— А я — по сотовому телефону, — сказала Делия. — Просто взять трубку, набрать номер и услышать голос родных. Я до сих пор иногда тянусь к карману, где должен был лежать телефон.

— Кино, — выдохнула я. — Просто сидеть в темном зале, есть попкорн и смотреть какой-нибудь дурацкий романтический фильм, чтобы ни о чем не думать.

— Интернет, — мечтательно произнесла Алекс. — Информация на кончиках пальцев. Википедия, новости в реальном времени, возможность за секунды узнать что угодно о чем угодно.