Книга Любовь и лёд. Книга 2, страница 167 – Ирмата Арьяр

Он снова вытащил золотой горшок, завернул его в покрывало, стараясь не прикасаться к металлу. Подошел еще раз к зеркалу, придирчиво изучая свой обновленный облик. Довольно улыбнулся:

– Я великолепен!

И замер. Зеркало внезапно пошло трещинами. Трещины сложились в руны: «Скучаешь, раб? Не грусти. Скоро увидимся. Твой господин Азархарт».

Алэр в ужасе попятился, сорвал с груди и швырнул в зеркало амулет. И под дребезг осыпающегося стекла опрометью бросился вон из малой спальни. Стужеи как будто снова признали его силу и не препятствовали.

– Стража! Сюда! Ко мне! – разнесся по залам крик императора.

Как бы сейчас пригодился Диас! Но мерзавец сдох. Как не вовремя! Надо кого-то отправить к кузнецу в аринтский квартал, чтобы расплавить в раскаленной печи золотой горшок вместе с короной Севера. И запечатлеть в «зерне памяти» для контроля. Не самому же идти! Впрочем, стужеи не позволят чужаку взять сверток с древним артефактом, придется самому. Все самому!

Почетного караула у дверей снаружи не было. Ни души. И никто не спешил на зов. Куда они все подевались?

Император, придерживая сверток под мышкой, прошел по коридору, выглянул в зал. Никого! Как вымерли все! Он щелкнул пальцами, отправляя сотни радужных сполохов с приказами. Вестники бессильно осыпались вокруг него на узорные плиты пола и развеялись непрочитанными. Как будто не осталось живых сердец, чтобы их читать!

Алэр остановился, с замиранием прислушиваясь к самому себе. На дне его черного сердца не мерцало ни искры. Там царила такая безысходная тьма, словно в него самого, в его душу пришла Темная страна.

И поглотила.

Ни одного ключа! Ни единого, даже от крошки Осияны, которая еще всегда любила папу и плакала, узнав о его ранах!

Весь Север отвернулся от него. Все ласхи. Все живые сердца.

По ближайшей белоснежной стене зазмеились черные трещины: «Мне не нужны печати, чтобы владеть тобой, раб».

Алэр побежал. Попытался. Ослабевшие ноги едва держали.

Он ковылял по огромному опустевшему дворцу и старался не смотреть по сторонам, чтобы не прочитать случайно ядовитые смертоносные руны. Но они назойливыми мухами лезли в глаза, заставляя спотыкаться.

Если бы не поддержка невидимых рук стужей, которые вели и направляли императора, он давно бы упал с и разбил прекрасное лицо о какую-нибудь ледяную статую или ступеньку лестницы.

«Куда они меня ведут? – слишком поздно понял Алэр. – Точнее, тащат!» Он попытался остановиться, но не смог, стражи короны с силой втолкнули его в высокие распахнутые двери огромного, озаренного светом тронного зала, полного народу.

Вот где они все!

Алэр от толчка пробежал по инерции вперед и упал, выпустив из рук сверток с золотым ночным горшком. Тот, звеня, покатился, крышка с дребезгом отлетела. Корона – древний артефакт и атрибут императорской власти Севера – вылетела, ослепительно сверкая на свету, ударилась о ледяную колонну, отскочила в снопе искр и покатилась, подпрыгивая и теряя бесценные, наполненные магией бриллианты, при каждом ударе высекая фонтаны синего с яркими голубыми и белыми проблесками пламени.

В зале поднялась суматоха. Ласхи расступались, уворачивались от стреляющих в стороны смертоносных бриллиантовых брызг. Повсюду слышались вскрики, вспыхивали магические щиты, пока кто-то из сообразительных магов, – Алэр не успел заметить, кто именно, – не запустил ловчее заклинание, накрывшее зал сияющим куполом с длинной бахромой силовых нитей.