Книга Самая желанная для графа, страница 20 – Инга Ветреная

Отец не смог закончить, опустив голову, мать с бледным лицом молчала, напряженно глядя в пол и стараясь сдержать слезы. Я была тронута, нет, в самом деле, дочка, согласно изложенной версии,практически уничтожила свою репутацию, опозорила родителей, а они лишь беспокоились о ее здоровье, ни слова упрека, ни недовольного взгляда! Попыталась напрячь память, чуть ли не тужилась от усердия – ничего! Ни информации, ни эмоций!

- Это было первое свидание с виконтом? - наконец, спросила я, глядя на отца.

- В том-то и дело, что нет! – не выдержала матушка. – Вы, оказывается и раньше встречались.

- Это кто сказал? – продолжала я.

- Ее Высочество, а виконт подтвердил ее слова, - тихо ответил отец.

- В таком случае, что там делала принцесса? – недоумевала я, все больше испытывая неприязнь к этой особе.

- Она пыталась спасти тебя! – воскликнула матушка.

- До того, как спасти, - уточнила я, продолжая пристально смотреть на отца. – Эти свидания все время проходили втроем? В таком случае, можно ли их назвать свиданиями?

Он сначала непонимающе смотрел на меня, а потом задумчиво проговорил: – Я как-то не подумал об этом, а принцессу не решился расспрашивать.

- А где во время моего падения был этот самый виконт? – поинтересовалась у него.

- Там же, на холме, - растерянно ответил отец.

- Он тоже оступился и упал? – не унималась я.

- Нет, но почему ты думаешь, что он должен был упасть? – недоуменно спросила матушка, переставшая плакать и испуганно глядевшая на меня.

- Но мы же вместе собирались бежать, не так ли? – рассуждала я: - В таком случае, картинка мне представляется такой: виконт находится рядом со мной, а, когда я падаю, то от испуга пытаюсь ухватиться за него и увлечь за собой, или он должен был попытаться схватить меня, чтобыудержать и не дать упасть.

- Значит, ты вспомнила, что вы собирались бежать? – поникшим голосом спросила меня леди Ленора, и по ее лицу опять потекли слезы.

- Нет, матушка, ничего я не вспомнила! Я просто пытаюсь рассуждать логически, - торопливо проговорила я в неумелой попытке успокоить ее.

Мои старания только усугубили ситуацию. Родители застыли и с неподдельной тревогой смотрели на меня.

- Что с тобой случилось? – испуганно спросила меня герцогиня.

- Головой ударилась, - терпеливо напомнила ей.

- Ты стала другая, - робко произнесла она. – Я не узнаю тебя, дитя мое.

Да что не так? Нахмурившись, посмотрела на отца, он задумчиво рассматривал меня, нервно сжимая подлокотники кресла.

- Что со мной не так? – напрямую поинтересовалась я у них.

- До сегодняшнего дня ты всегда была тихой и послушной, очень робкой, девушкой, - взволнованно пояснила герцогиня. – Никогда не спорила, не доставляла никаких хлопот. Поэтому, когда это случилось, мы были потрясены, мы и сейчас не понимаем, почему так произошло.

- Матушка, отец! – обратилась я к ним: - Я не хочу и не буду ни подтверждать то, о чем вы сейчас рассказали, ни опровергать это, потому что, к огромному сожалению, не помню, что произошло, во всяком случае, пока мне не удалось вспомнить.

Неужели Джулиана так могла поступить? Родителей жалко, любят дочку, заботятся о ней, читала где-то, что не так-то это часто бывает в семьях титулованных особ. Конечно, исключать вариант, что Джулиана, действительно, сделала то, о чем поведала родителям Гертруда, не следует.