Книга Там, где нас нет, страница 731 – Альвин Де Лорени

Ну, Максимилиан, ну, жук!

Пристально глядя на Максимилиана, продолжаю слушать ректора:

— Te certiorem facere possum quod ad creationem facultatis assentior… sed huiusmodi actiones non possunt fieri sine consilio Consilii Supermum. Praeterea, credo Quod Consilium Supermum talem decisionem facere poterit nisi si species mentalistarum… quam explicare non est… posuit super amnis. Consentire debes, iudices, quod aliquantum temerarium est facultatem ad tempus creare, donec filii ome Ulrich studia sua perficiant… (Предварительно могу сообщить, что я согласен на создание факультета… Однако, такие действия не могут совершаться без решения Супермум консилиума. Кроме того, полагаю, что Супермум консилиум сможет принять такое решение только в том случае, если появление менталистов… как бы это объяснить… будет поставлено на поток. Согласитесь, господа, что создавать факультет на время, до тех пор, пока не закончат обучение дети оме Ульриха — это несколько опрометчиво…)

Разумно.

— Bene, cum doctrina tua, ome Ulrich, hoc modo decernamus… (Ну, а с вашим преподаванием, оме Ульрих, решим так…)

Я поднял руки, пытаясь взять тайм аут:

— Exspecta, exspecta, consensum meum nondum dedi. (Погодите, погодите, я ведь своего согласия ещё не дал.)

— Quod suus quid? Et introitum tuum cognovi, which quae, ut intelligo, cum Magistris Scholae communicare vis. Ome Ulrih, eu ullamcorper….(Вот как? Но вы же только что рассказывали о ваших знаниях… которыми, как я понял, вы хотите поделиться с искусниками Схолы. А впрочем, извините, оме Ульрих, я вас прервал…)

— Si non, audeo dicere, me omnino confundere. (Да… Нет… Погодите, господа, вы меня совсем запутали.)

Сидящие за столом едва заметно улыбнулись.

— Aliquam Ultrices, sed conveniunt (Оме Ульрих, но вы же согласны), — высказался Максимилиан, снова отпивая вина.

— Et conveniunt, quid possum facere vobiscum. (Согласен, что ж с вами поделать), — тяжко вздыхаю, — Sed!(Но!) — поднимаю палец с перстнем, — Mane, dum refero condicionem (у меня есть условие).

— Quid est? (Какое же?) — ректор, наконец, тоже решил попробовать вина.

— Triginta horae guilders (Тридцать гульденов в час), — решил я поднять расценки. Чем чёрт не шутит! Вдруг выгорит!

— Bene. Ego conveniunt (Хорошо. Я согласен), — безразличным тоном говорит он, смакуя напиток.

Это как! Это, получается, если бы я талер в час попросил, он бы согласился? Бли-ин! Опять продешевил.

— Vale, amice, et cito ad nos redi (Ну, что ж, господа, я вынужден откланяться), — поставив бокал на стол, ректор поднялся, за его спиной в воздухе загорелся узор портала.

Мы поднялись следом. Пожав руки Вольфраму и Максимилиану и раскланявшись со мной, ректор уже было шагнул в мерцающее марево, как повернулся и, глядя на меня, выдал:

— Aliquam Ultrices, curriculum tuum et suggestiones in methodis docendi exspecto. (Оме Ульрих, я жду от вас учебный план и предложения по методике преподавания).

Портал погас скрыв за собой чёрные одеяния ректора Схолы.

Вот это… вот как это… Да что ж такое-то! Опять я в блудняк вписался! Дайте мне кто-нибудь затрещину! И покрепче! Покрепче!

В полной растерянности распрощавшись с Вольфрамом, я, ведомый под руку Максимилианом, вышел из кабинета Главы Совета.

— Domine Maximilianus, curricula et methodos docendi scribere nescio,(Господин Максимилиан, я не знаю как писать учебные планы и методик преподавания я тоже не знаю), — жалобно блеял я, пока мы с искусником шли гулкими пустынными переходами к бальному залу.