Онлайн книга «Там, где нас нет»
|
Вивиан разулыбался, узнав меня. Я присел на кушетку рядом с ним и он вцепился в меня, прильнул щекой к плечу, не желая отпускать. Санитары пояснили мне, что он начал хорошо есть. Ходит на прогулки по территории лечебницы, внимательно слушает, что ему говорят, но сам почему-то не говорит: — Так это, ваша милость, всё понимает, даже книжка тут есть, читает, а говорить, не говорит. — Ну, Виви, и почему же ты не говоришь? — задал я вопрос глядя в широко раскрытые голубые глаза омеги, — горлышко-то у нас в порядке. Ну-ка, дай-ка я гляну… Вивиан поднял подбородок вверх, показывая нежную кожу шеи и горлышка. Вот сглотнул и горловой хрящик перекатился под тонкой кожей. Я едва смог себя остановить, от того, чтобы не провести пальцами по шее омеги. Всё-таки красив, зараза такая. Погоди, я сейчас… Скакнув телепортом к двери смотровой, не входя, негромко стукнул, привлекая внимание оперирующего целителя: — Оме Лисбет, Вивиан пошёл на поправку, но я хочу его понаблюдать. Вы позволите воспользоваться вашей палатой? — Да-да, оме Ульрих. Пользуйтесь по своему усмотрению. Только одно место для нашего пациента оставьте…, - откликнулся из-за двери целитель и по чашке звякнул металл хирургического инструмента. Я вернулся. Вивиан снова вцепился в меня и приник щекой к моему плечу. — Любезный, — окликнул я санитара, — я забираю его… — Так это, оме, распоряжение бы надо, — откликнулся крепкий альфа в годах в рубашке с подсученными рукавами и плотном фартуке. — А сегодня чья курация? — Оме Мици Лункона… — Посиди, Вивочка, я сейчас, — встал я и вышел из процедурной искать Мици Лункона. Целители все друг друга знают и сослаться в разговоре на Лисбета, признавшего Вивиана выздоравливающим — раз плюнуть. А там, притащу его в палату к Лисбету и покопаюсь в голове омеги ещё раз. Всё-таки, что-то я сделал не так. Надо исправлять. Оме Мици только, что завершил обход и перекладывал папки с делами пациентов лечебницы, делая в них какие-то пометки. — Оме Мици Лункон? Омега средних лет, старше Лисбета, вскинул голову от бумаг на столе: — С кем имею честь, оме… — Ульрих, оме Ульрих, — ответил я на его невысказанный вопрос, — мы с оме Лисбетом Бастхаймом недавно пробовали новую методику на здешнем пациенте. Вивиан Рупрехт его зовут… — Сейчас посмотрю…, - целитель взялся перебирать папки пациентов, — вот есть…, - он раскрыл картонную обложку с веревочными завязками, — хм, оме Лисбет смотрел… потом… хм, интересно… Да, оме вам удалось совершить невероятное… Скажите, как? — целитель вскинул на меня лицо. — Ну, оме, — я развёл руки от неожиданности, — я… менталист… Почему-то я не счёл для себя возможным скрывать свою специализацию искусника. — А… Но как же… — Да, оме, так бывает. Я искусник-менталист… Целитель, наконец, смог сдержать своё удивление. — Так вы, оме, говорите Вивиан Рупрехт? — Мици вернулся к документам. — Да… — Ну, признаки ремиссии у него есть… — Именно. И мы с оме Лисбетом Бастхаймом решили, что в случае господина Рупрехта возможно амбулаторное лечение… — Как вы сказали? Амбулаторное? Ходить, значит… — Да, больной сможет приходить к оме Лисбету или ко мне. Навыки самообслуживания у него восстановились, так, что… — Да-да, оме, я понял… И всё же это удивительно… Отсюда, с самого создания лечебницы, был только один выход… И вот… Да, я выпишу Вивиана. Но, оме, я буду вынужден указать, что выписка произошла под ответственность Лисбета Бастхайма и вашу. Кстати, как вас указать в выписном эпикризе? |