Онлайн книга «Там, где нас нет»
|
— Gratia tua, satin' es? (Ваша светлость, с вами всё в порядке?) — Minime! Nunc non refert! Ita sperem? Fiam primus(Нет! Это сейчас не важно! Так я могу надеяться? Я должен быть первым.) Ректор взял колокольчик и, тряхнув его, вызвал секретаря: — Эрнест, завтра его светлость ведёт первую пару у выпускного курса артефакторов. Подготовь распоряжение. Стрельнув в меня глазами, секретарь молча кивнул и вышел. Вот так… Всё, что знаю скину более менее адекватным студиозусам. Для целителей у меня информации по большому счёту немного — на острие атаки их не будет в любом случае. Попрошу Максимилиана, он передаст информацию для них. Или сам прочитает лекцию по моим материалам. А стихийники… Ну, чтож… Тут я не успел… И уже ничего не смогу сделать… Ещё… Раскланявшись с ректором, я вышел от него и направил стопы свои к Максимилиану. Мне надо передать ему все свои наработки по развитию менталистики. То, что я смог сделать и как я этого добился. Пусть учится. Пусть учатся дети. Максимилиан что-то такое почувствовал, поэтому, пока я говорил и шелестел у него в кабинете своими бумажками, слушал не перебивая. Заинтересованно кивал головой, а когда я остановился для судорожного вдоха, влез с вопросом: — Ome, tu… Gaudeo sane, quod tantopere pro progressu mentalismi curasti, sed cur tua consilia teipsum non nosti? Vale quod dicis. Quid tibi mali, eni? Malum sentis? Maybe sanatores invitare? (Оме, вы… я рад, конечно, что вам так много удалось сделать для развития менталистики, но почему бы вам самому не реализовать ваши замыслы? Вы как будто бы прощаетесь. Что с вами, оме? Вам плохо? Может быть, пригласить целителей?) — Ita, domine Maximiliane, mala sentio… Dicam tibi me cras non superesse. Noli ergo mihi molestus esse… loquens tu et adhuc multum habeo disputare… (Да, господин Максимилиан, мне плохо… Скажу вам так, что я не переживу завтрашнего дня. Поэтому, не мешайте мне… говорить… нам с вами ещё многое надо обсудить…) Выгрузив ему всё, что знал, вышел от десятника к целителям. У меня здесь ещё одно дело. Самое важное. Руди. Альфа нашёлся в кабинете десятника. Причём, я, не спрашивая разрешения и придавив до мокрых штанов жаждой убийства методиста-омегу, сидевшего в просторной приёмной факультета целителей, бесцеремонно ворвался в большущий кабинет. Там целовались. Причём, пожилой омега-целитель лежал на диванчике, а Руди нависал над ним, запустив руки в роскошную золотистую шевелюру десятника. — Так-так… Вижу, что овладение целительской наукой в разгаре… — я прошёл и сел к столу для совещаний. Руди, как ошпаренный, отскочил от любовника, а Оттолайн, нисколько не смущаясь, начал поправлять приведённую в беспорядок одежду. Затем, встав и рисуясь передо мной и Руди, не торопясь прошёл к своему десятническому столу, сел, порывшись в ящиках, вытащил сумочку, достал зеркальце и помаду и, косясь на меня, стал поправлять макияж. Руди, не решаясь сесть, так и стоял с топорщащимися в промежности штанами, смущенно пытаясь прикрыть свой стояк руками. — Сядьте, Руди! — приказал я, показав ему на место напротив себя. Ещё раз оглядев полыхающие щёки альфы-целителя я тяжело вздохнул: — У меня к вам дело, Руди… — О-оме… всё, что в моих силах… Я… рассчитывайте на меня… о… оме, — едва смог выдавить Руди. |