Книга Там, где нас нет, страница 90 – Альвин Де Лорени

«Оме, так я вам не нужен?» — растерянно ответил он.

«Нет, нет, что ты» — поспешно ответил я, зная о повышенной эмоциональности омег, результат отказа может быть каким угодно, и самоубийство здесь наиболее вероятно — «мне очень приятно, что ты заботишься обо мне. Я никого другого в этой роли видеть не хочу. Но подумай сам. Ты омега, если ты останешься со мной, то детей у тебя никогда не будет. Да, ты сейчас молод и сам ещё ребёнок, но настанет время и тебе надо будет выполнить своё предназначение — а от меня ты родить не сможешь. А если я стану твоим истинным, то появление ребёнка станет невозможным. А секс… удовольствие… Ты хочешь его именно от меня? Я не могу быть с тобой близким — мы станем с тобой истинными. Вот смотри, оме Шиарре, всё, что у нас с ним происходит, это потому, что я являюсь его истинным. И это произошло против моей и его воли. А назад дороги нет — ты знаешь».

Вот такую развёрнутую телепатическую речь я задвинул Янке. Эмпатия подсказала мне, что убедить его не удалось — юношеский максимализм омеги не был моим союзником.

«Оме, я не хочу детей, я хочу быть с вами» — ответил Янка, ожидая моей реакции.

«Ладно, давай мы с тобой не будем решать этот вопрос окончательно» — решил я пока остановиться, видя, что Янка, ослеплённый любовью, готов жертвовать всем, чем угодно, лишь бы быть рядом со мной.

Отняв Янку от груди, я увидел, что он преданно глядя на меня, тянется губами ко мне для поцелуя.

Бля, делать-то что? Кто мне ответит?

* * *

На обеде у коменданта моё внимание обратил на себя посвежевший Листерин. Оме выглядел более чем прилично. Лицо его порозовело и немного округлилось. Круги под глазами ушли и он даже улыбался, о чём-то беседуя со своим супругом.

Заметив меня, входящего в обеденный зал с осторожно идущим после секса на шпагате Шиарре, он улыбнулся и кивнул мне. В ответ я тоже улыбнулся и, предложив Шиарре руку, мы в сопровождении Янки и Оле проследовали к своим местам. Обед, также как в прошлый раз, закончился заполненным жареным мясом птицы блюдом, утащенным Янкой и Оле к нам в апартаменты.

После разговора с Листерином и моей ему подсказки по подпитке энергией ещё неродившегося ребёнка, я задал себе вопрос: почему же мастер Тилорн не отслеживал состояние Листерина и не видел, что ребёнок высасывает его.

Конечно, без разговора с самим медиком понять, почему он не в курсе, что ребёнок Листерина искусник, невозможно. Но может быть, здесь дело в том, что организм Листерина не позволяет диагностировать состояние ребёнка мастеру Тилорну и выяснить, что ребёнок искусник. Тем более, что такие случаи очень редки. Я же вижу энергию, а местные нет.

Подкармливание омег мясом дало свой результат, и в нашем жилище на некоторое время воцарилась спокойная обстановка: Шиарре ходил с осторожностью — всё таки растяжение тонких мышц бедра я ему обеспечил, ситуацию с Янкой я подвесил, пока отложив её решение, Оле хватало моего тисканья, а перешёптывания с Янкой сдерживали его от любовных поползновений в мою сторòну. Эльфи и Лило, подкармливаемые нами, немного успокоились и острота их панических атак значительно снизилась. По крайней мере, стихотворных чтений для их засыпания в последнее время не требовалось.

Наши эксперименты с мастером Фольмаром позволили мне более менее овладеть телекинетическим щитом и уберечь его от перегрузки и разрушения: на деревянную крышку-баклер я нанёс руны со словами «стабильность», «прочность», причём слово «прочность» пришлось нанести по кругу крышки с обоих сторòн — снаружи и внутри со сторòны ручки. Первая же попытка перегрузить щит показала, что рунная надпись, напитавшаяся энергией, начинала светиться и, достигнув какого-то своего предела, вспышкой сбрасывала излишек энергии во вне. Часть этой энергии проскакивала по моей руке, вызывая покалывание. Заказанный мной деревянный жезл длиной примерно сантиметров 20, я решил использовать для энергетического хлыста или меча, не знаю как его назвать точнее. Что-то получалось, я выпускал через жезл бледно-голубой «световой меч» примерно метровой длины. Фехтовал этим мечом с мастером Фольмаром. Но какого-то выдающегося результата не было — меч был того же диаметра, что и жезл и в своём воздействии на противника напоминал обыкновенную круглую дубинку. Резать или прожигать что-то он не мог.