Книга История грешников, страница 39 – Мелли Т. Толлем

— Ну вот, — он выдохнул, его ладонь коснулась моей щеки. — Только не говори, что я никогда ничего тебе не дарил.

Я стиснула зубы. Мудак.

Его прикосновение исчезло, и мое тело прислонилось к стене. Мне потребовалось мгновение, чтобы выровнять дыхание и расправить мое платье, опасаясь того, как ткань прилипнет к моей коже. Когда я повернулась к нему лицом, его штаны были уже застегнуты, на лице застыло жесткое выражение.

— Я никому не принадлежу, — заявила я, вспоминая его предыдущие слова.

Не потому, что я не хотела его; нет, меня тошнило от одной мысли, что он может завладеть другой женщиной, не мной.

Он фыркнул, отпуская меня, и двинулся было к выходу, но я крепко схватила его за запястье.

— Ты ошибаешься в том, что произошло здесь. В Камбриэле.

Он снова дернулся, но я держала крепко. Когда его взгляд переместился на мою хватку, его дыхание остановилось, а тело застыло. В суматохе он вцепился в мой рукав, объяснив все, чего у меня не было возможности сказать.

— Что. Это? — рявкнул он, схватив меня за руку.

Когда он поднес мое запястье к свету бра, стоявшего рядом с нами, его глаза дрогнули, а лицо вытянулось.

Я попыталась вырвать запястье, но Райкен удержал его на месте, полностью разорвав мой рукав, обнажив железные с рунами кандалы, обжигающую кожу. Он прерывисто вздохнул, когда его глаза встретились с моими.

— Я не знал, — прошептал он.

— Я пыталась сказать тебе, но ты не захотел слушать.

Райкен отпустил мою руку и попятился, воздух выбило из его легких, как будто его ударили.

— Прости, — он провел рукой по волосам, чуть не сбив корону с головы. — Мне так, так невероятно жаль, Далия.

Я не могла заставить себя беспокоиться о его сожалении.

— Может быть, в следующий раз послушаешь, что я хочу сказать.

Райкен выдохнул и оперся руками о стену позади себя, как будто не мог удержаться на ногах без посторонней помощи.

— Ты сказала, что была в тюрьме, — он покачал головой и провел рукой по лицу. — Где?

— В подземелье. Где же еще? — я закатила глаза.

Он сглотнул, и его раскаяние разозлило меня сильнее, чем жестокость, которую он излучал. Я могла справиться с сожалением, я могла справиться с негодованием, но жалость? Это перешло черту.

— Мне не нужна твоя жалость, — выплюнула я.

— Это не жалость. Это печаль, сожаление, сочувствие. Я чувствовал твою боль через узы. Твои страдания. Чувствовал, как будто ты сдалась, но я ничего не мог с этим поделать, — Райкен поднял глаза к потолку и, стиснув челюсти, покачал головой. — Нет, я мог бы что-то с этим сделать, но я этого не сделал.

— Мне не нужны твои слезы, Райкен. Прибереги свою слезливую историю для кого-нибудь другого, — я махнула рукой и хотела отойти, но он протянул руку и коснулся моего запястья, слегка зашипев от прикосновения железа к своей коже.

Я прищурила глаза — то, как он изучал наручники с рунами, казалось расчетливым.

— Ты можешь их снять?

— Я не знаю. Они железные, — ответил Райкен, стиснув зубы и крепко сжимая наручники.

Его кожа загорелась от прикосновения, но он сжал их крепче. Маленькие серебряные искорки слетали с его рук, с шипением растворяясь в никуда. Он стиснул зубы и попробовал снова и снова.

Ничего.

Он судорожно вздохнул.

— Я не могу. Железо и руны, подавляют мои силы. Мы можем попытаться сломать их. Эулалия, возможно, смогла бы помочь…