Книга Чертоги солнца, страница 68 – Тата Филатова

– Не постарел ни на день, – произнесла она.

Я же думал о том, что Настя могла бы сейчас быть такой же пожилой барыней, нянчить внуков… Только что здесь происходит?

– Кто эти люди, объясните мне, что происходит? Почему всё кругом разграблено и разрушено?

– Вы из какого мира, месье де Лакорт? – Аня не шевельнулась, но окинула меня строгим взглядом, в котором я разглядел примесь презрения. – Революция. У нас отбирают всё, нас ждёт гибель в тюрьме или ссылке.

– Ничего не понимаю! Кто главарь? Назовите имена.

– Сделайте доброе дело, месье учитель. – Аня выставила вперёд раскрытую ладонь. – Спасите мою дочь, внука и Варю. Мой старший внук, наверное, уже убит. – Тут её голос дрогнул. – Спасите хотя бы младшего…

– Клянусь! И не сомневайтесь, что я выполню клятву, – горячо заверил я без промедления. – За что же они наказывают вас?

– Да ни за что. Время такое настало. – Она махнула рукой. – Моя дочь вышла замуж за англичанина, они с Алёшей английские подданные. Нужно добиться их отправления в Англию! Там они будут спасены, понимаете? Слушайте, – она понизила голос, – я собрала для них кое-какие сбережения в дорогу – последнее, что ещё не успели разграбить наши крестьяне. Я скажу вам, где это спрятано, а вы помогите Ольге и Алексею покинуть страну. Если уж у вас, – она вновь окинула меня взглядом без капли страха или смятения, – это не получится, то не получится ни у кого.

Её выцветшие усталые глаза смотрели на меня так, что мне самому стало невыносимо.

– Я буду сопровождать их до самой Англии. Как поступите вы?

– Я стара, месье учитель, мне трудно ходить, и я последняя Ольховская. Из нас троих осталась только я. Моё место здесь. Здесь и останусь.

В дверях показалась девушка.

– Чай готов, – с поклоном произнесла Варя.

Мы спустились вниз, я поддерживал Аню, её ноги дрожали.

– Больше месяца не спускалась к чаю, хоть сейчас посмотреть, что осталось от нашей гостиной.

Аня молча сидела на диване, покрытом пятнами вина и разврата. Такая маленькая и сморщенная, она казалась совсем слабой и немощной. Одинокая, посреди осквернённого родительского дома. Мне было ужасно жаль её, этот дом и этот город. Поломанные свечи догорали. Я поискал, но не смог найти новых. Неужели и свечи вынесли? Подошёл к окну. С сирени облетели листья, и голые мёртвые ветки торчали, словно кривые тонкие руки, в разные стороны. Я прикурил от свечи и смотрел на своё отражение в тёмном стекле. Аня слегка покашляла. Я обернулся.

– Хоть дом мой разрушен и разграблен, я пока ещё остаюсь в нём хозяйкой и дамой. А при дамах не курят, – произнесла она, не поворачивая головы.

– Прошу прощения. – Я спешно затушил сигару. – Не хотел обидеть. Это помогает мне думать.

Вновь наступила тишина. Ветра завывали. Дочь и служанка прибирали уцелевший скарб на кухне. Я хотел выйти из комнаты, но тут Аня вновь обратилась ко мне:

– Месье учитель, что вы делали все эти годы?

Вопрос прозвучал из темноты, направляя меня в темноту одиноких лет. Перед глазами всплыл замок, башня, солдаты и приёмы, выслеживания, убийства, поклонение Розе.

– Пытался её найти, потом научиться жить без неё. Ни того, ни другого не вышло. Иногда мне кажется, что я был здесь, в этом доме с ней мгновение назад, а иногда, что прошла целая вечность.

– Тяжко же вам. Я, вероятно, намного моложе вас, а уже хочу на покой. К моему покойному мужу и ангелам. Я думала, что встречу там свою единственную сестру, да, видимо, даже там нам с ней не встретиться.