Книга Ночь упырей, страница 117 – Анастасия Андрианова

«Смонь».

Это не его, это не он. Его зовут Мирча. Смородник. Он не спит в мягких девичьих кроватях, в комнатах, завешенных милыми картинками и гирляндами. Он жил в городке на колёсах, спал на ветру под мостом и дрался в общежитии для молодняка, чтобы выбить себе место на продавленной койке, а не на полу. И девушка эта – милая, ласковая, горячая, самая лучшая – не его, а упырька. Он должен быть не здесь. Не присваивать себе чью-то чужую жизнь. Не делать вид, что всё это правильно.

Он метнул на Мавну дикий взгляд. Голова раскалывалась, и кости ломило, будто он вовсе не отдыхал. Так бывает, когда тратишь много искры. Нужно отлежаться, но некогда. Пора бежать.

Так ничего и не ответив, он свесил одну ногу с кровати (чёрт, какие идиотские широкие штаны на нём!) и попытался встать, но маленькие цепкие пальцы Мавны крепко впились в его плечо.

– Ну и куда мы собрались?

– В туалет тоже не выпустишь? – огрызнулся он.

Пальцы Мавны дрогнули, но тут же сжались ещё сильнее и рванули назад, пригвождая Смородника обратно к подушке. Он охнул, грузно упав на кровать.

– Хитрый какой, вы посмотрите на него! – шикнула Мавна.

Перед глазами заплясали звёзды. Смородник хотел бы сказать, что она ослепительна в своей мягкой булочной красоте среди этих нежных утренних сумерек, но мог только смотреть на неё, приоткрыв рот. От удара о подушку в голове блаженно запела пустота, и, Темень, как же это было хорошо. Кажется, это ему и было нужно.

Наверное, он бы хотел, чтобы Мавна била его по голове каждый день, вытрясая дурные мысли. Но только подушкой.

– Извини. – Она поджала губы. – Если хочешь встать, то делай это постепенно и не так, будто ты собрался выпрыгнуть в окно. И сначала скажи, как ты себя чувствуешь.

Она нависла над ним сверху, и пряди волос щекотнули Смородника по шее. Он сглотнул, пропустив пару вдохов и, кажется, начиная забывать, как дышать. Наверное, ему точно напрочь отбили мозг, потому что рука против воли поднялась и легла Мавне на бедро, восхитительно округлое под дурацкой плюшевой пижамой. Смородник чуть стиснул пальцы, и его пульс, как бешеный, загудел в висках, будто самолёт, набирающий скорость перед взлётом.

Мавна удивлённо выдохнула, заправила волосы за уши и положила ладонь на живот Смородника. Он далеко не сразу понял, что она просто проверяет повязку. Или не только? Ладонь сперва полежала неподвижно, потом двинулась чуть ниже и очертила по кругу, нежно поглаживая. Смородник тяжело сглотнул.

– Тут больно? – Голос Мавны звучал сбивчиво и чуть сипло.

Больно? Больно… А, она имеет в виду боль. Смородник быстро облизнул губы и выдавил:

– Н-нет… Нормально.

Свет, хорошо, что ниже его тело скрывало тяжёлое одеяло.

Мавна огладила его ещё несколько раз – кругами, невесомо и ласково, а потом, будто опомнившись, убрала руку с его тела, выпрямилась и села на кровати, свесив ноги. Смородник не понял, что произошло, но лицо у неё стало задумчивым.

– Помочь дойти до ванной? – спросила она уже обычным своим голосом.

– Нет. – Он постарался скрыть разочарование. – Я сам. Как… Как тебе спалось?

Такие слова, прозвучавшие из его рта, воспринимались чуждо и странно. Тоже что-то из другой жизни. Но не спросить он не мог.

– Меня не били по голове, и я не сражалась с упырями, расплёскивая искру. – Мавна пожала плечами. – В любом случае мне лучше, чем тебе. Но я беспокоилась. Боялась, что тебе станет хуже. Так что я рада, что наступило утро. И что ты в относительном порядке.