Книга Ночь упырей, страница 193 – Анастасия Андрианова

А возвращаясь вечерами в пустую квартиру Смородника, Мавна, чтобы не реветь от нахлынувших переживаний и страхов, пыталась всеми силами навести там уют. Нет, она не ковырялась в его вещах. Всё-таки личные границы есть личные границы. Пусть она бесстыдно щупала самого Смородника, когда он был рядом, но лезть в вещи было уже чересчур.

Тем не менее во время небольшой «перестановки-тире-уборки» (нужно же было проверить, есть ли в углу за комодом розетка, чтобы воткнуть туда шнур от торшера!) была обнаружена гитара (в чёрном корпусе, разумеется), огромный запас сигарет, а под матрасом (когда Мавна приподняла его край, чтобы закрепить простыню) – несколько весьма затёртых эротических журналов десятилетней давности. Видимо, юные чародеи передавали их друг другу как реликвию.

Но самая милая находка обнаружилась в ящике для вилок и ножей. Под непромокаемой подложкой лежала фотография, снятая на моментальную камеру. Двое парней счастливо улыбались, обнимая друг друга за шеи, за их спинами были видны какие-то городские бетонные стены, закатное солнце светило сбоку, бросая золотые блики на их щёки. А в парнях легко узнавались Смородник и Калинник: совсем молодые, тощие, в дурацких рубашках.

Мавна хотела поставить фото на видное место, но передумала. Мало ли почему Смо держит его тут. Может, оно навевает неприятные воспоминания.

Вся квартирка уже была заставлена безделушками и завешана гирляндами, в том числе вязаными крючком, с листьями, желудями и кусками пирога, сшитыми из фетра. Мавна хмыкнула в ладонь, когда представила, какое лицо будет у Смородника, когда он вернётся. Конечно, он потребует убрать украшения, наладить привычный скучный минимализм, но всё же.

Главное, чтобы вернулся.

Вдруг в прихожей послышались щелчки ключа, поворачивающегося в замке. Затем последовала ругань. Сердце Мавны пропустило удар от страха. Кого принесла нелёгкая?

Она, вытирая руки о кухонное полотенце, осторожно выглянула из-за угла.

В прихожей мелькнула долговязая фигура в чёрном. Смородник моментально втянулся обратно в коридор и прикрыл за собой дверь. Мавна недоумевающе вскинула брови – если бы с неё сейчас рисовали комикс, то непременно изобразили бы над головой гигантские вопросительные знаки. Но вскоре дверь приоткрылась снова, и в щель сунулась голова Смородника. Увидев, так же как он сам, выглядывающую из-за угла Мавну, он вздрогнул и ругнулся.

– Арх’дарэ… Я уж думал, дверью ошибся. Квартиру не узнать. Бирюльки всякие.

Он протиснулся в коридор как-то боком, точно краб, и Мавна только и могла, что молча, с затапливающей грудь нежностью смотреть, как он разувается и вешает куртку на крючок. Куртку, в которой ходил постоянно, в любую погоду. И, кажется, не собирался изменять ей даже в зимний мороз.

Кинув чёртово полотенце на столешницу, она нервно заправила волосы за уши и бросилась к Смороднику. Налетела, сжала в объятиях и уткнулась лицом ему в грудь. Смородник охнул – наверное, у него снова что-то болело, а она стиснула его слишком сильно, но он обнял в ответ и даже положил подбородок на её макушку.

– Я так скучала, – призналась Мавна глухо, не поднимая лица. Её дыхание нагревало и без того тёплую ткань толстовки, и губам становилось жарко. – Так переживала за тебя. Как ты?

Она чуть отстранилась, чтобы заглянуть ему в лицо. Неужели правда он? Вернулся? Живой и невредимый? Покровители, даже руки затряслись от волнения.