Книга Ночь упырей, страница 195 – Анастасия Андрианова

– Моя грозная булочка, – печально улыбнулся Смородник одним уголком рта. Сухая кожа на нижней губе лопнула, оставив красную ниточку трещины. – Всё бы так легко решалось… Но так положено. У нас, у чародеев. Виновные должны понести наказание. Я виноват, Мавна. Я отнял жизни – и должен отдать свою.

Мавне хотелось крикнуть, чтобы он замолчал. Каждое слово резало, как осколок разбившегося стекла, попадая прямо в сердце. Как вытаскивать их оттуда, каким пинцетом? А ещё хуже – как сшивать своё сердце, если его правда не станет?

– Не должен. Тогда ты загубишь ещё одну жизнь. Свою. И мою тоже. Они чего-то да стоят, верно?

Смородник не ответил. И тогда она всё-таки поцеловала его. Коснулась губами нежно и мягко, просяще приоткрывая его губы. Она старалась не сделать больно, он же вечно приходит побитый, с ссадинами и корками на лице, с потрескавшимися губами и синяками у висков и скул. Увидит ли она его однажды без всех этих следов? Спокойного и счастливого. Не бегущего. Не убегающего. Не рвущегося навстречу смерти.

Смородник положил руку ей на талию, а второй зарылся в волосы на затылке, притягивая Мавну ещё ближе к себе. Он отвечал на её поцелуй неторопливо, будто задумчиво, и Мавна понимала, что он хочет сказать: мол, не стоит всё усложнять, не стоит ей привязываться к нему…

Но уже поздно.

Она скользнула рукой по его шее, по ключицам, под толстовку. И тут до неё дошло.

– Мы на полу, – шепнула Мавна, прервав поцелуй. – Ты только пришёл. Даже в душ не сходил. Не поел. Хочешь есть? Я что-нибудь сейчас придумаю. В магазин как раз ходила.

Смородник непонимающе моргнул, хотел снова потянуться к ней, но опустил взгляд на свою грязную одежду и растерянно зачесал пальцами волосы назад.

«Сейчас упадут обратно по бокам от лица», – подумала Мавна.

Так и вышло.

– Да. В самом деле. Извини, от меня наверняка воняет. Прости. В душ. Да. Точно.

Мавна хотела заверить, что от него пахнет очень маняще: дымом, кожей и чем-то сладким, – но в последний момент постеснялась. Поднялась на ноги, заправила волосы за уши и, не зная, куда деть руки, сложила их на животе.

Смородник тоже встал, ссутулился и шмыгнул в ванную.

Наступила тишина, только слышалось, как за стенкой в соседней квартире работал телевизор, а о недавнем поцелуе напоминал жар на губах.

В ванной полилась вода, и тогда Мавна опомнилась. Ужин, ну конечно! Неизвестно, сколько сил из него выпили эти долбаные болота. Она не сможет вернуть ему всё потраченное, но может хотя бы накормить.

Мавна метнулась к холодильнику. Вытащила банку огурцов: кажется, пришло их время! Достала лаваш, из которого хотела завтра сделать себе шаурму, но только – вот беда! – уже не успеет запечь курицу. Зато у неё были домашние пельмени.

Звучало как план.

Пока варились пельмени, она нашинковала капусту, морковь и помидоры, смазала лаваш кетчупом и чесночным соусом и разложила овощи. В вазочки бросила конфеты и пряники с ягодной начинкой из «Булки» – в виде облитых глазурью снеговиков. Выставила две кружки, захваченные из дома. Дёрнулась к гирлянде, но решила не выключать: её плавные переливы наполняли крошечную квартирку домашним теплом, и можно было даже подумать, что вокруг нет ни упырей, ни угрозы смерти, зависшей над ними занесённым мечом. Пулей, застывшей в воздухе.