Книга Отсутствие жизни, страница 120 – Анастасия Андрианова

По толпе прошёлся гул. Варде до боли вцепился пальцами в борт куртки. Хотелось снова достать блокнот и рисовать, отвлекаясь от разговоров о смерти, о чародеях и сражениях. Но его бы точно не поняли. Не стоит злить такую толпу высших, донесут отцу, и снова достанется.

– Слышали, – выкрикнул Калех. – А то как же.

Ещё несколько парней поддакнули ему.

– А зима уже скоро, – подала голос Алила, не поднимаясь с пола. Сидела под разбитым окном, и свет фонаря окрашивал её волосы совсем белым. – Времени-то немного. Нам надо как-то собраться, ребятки. Царь не простит, если к зиме не наберём корма для молодняка. А как тут набрать, когда огнепоклонники стали злее и убивают нас без разбора.

Варде хмыкнул себе под нос. Конечно убивают. Потому что не все бывают осторожны. Варде всегда охотился аккуратно и не забирал больше, чем нужно, человек после его охоты скоро приходил в себя и возвращался домой, лишь слегка покачиваясь. Тогда как Калех и его подруга Луче чаще сразу перерезали горло и сливали всю кровь. Тела прятали по озёрам и оврагам, забрасывали листьями или увозили по трассе дальше от Сонных Топей.

Пока они держали уговор с полицией, но во многих районах та уже продалась чародеям. Или все официальные лица играли сразу за обоих противников. Так что каждое дерзкое убийство могло стоить им нескольких высших. А некоторые умудрялись охотиться в первом обличье прямо в городской черте. Идиоты.

– Может, нам надо стать осторожнее? – предположила Агне, сидя на полу рядом с Варде. Ему бы хотелось, чтобы она молчала, тогда в его сторону обратилось бы меньше глаз. – Я охочусь тихо и никого не убиваю. Многие тоже соблюдают правила. Но кому-то становится мало, и они творят произвол. А что делать людям? Они напуганы, власти готовы платить чародеям, лишь бы нас стало меньше.

– Так пусть мэр перестанет отсыпать нам крошки со стола и даст доступ к легальной охоте, – огрызнулась Луче. – Мы не первый год об этом просим. Но он хочет усидеть на всех стульям разом. Так пускай получает то, за что борется.

Варде начинало мутить. Ноги и руки озябли от холода, хотелось спрятаться, забиться в угол и ничего не слушать. А ещё лучше – уйти. Приехать в кофейню к Мавне, взять кофе и чизкейк, смотреть на осенние улицы и мыслями быть далеко-далеко от упыриных разборок и мрачной заброшенной школы.

– Ты одно и то же повторяешь, как заведённая, – огрызнулся Цирхо, и Луче оскорблённо притихла. – Что наш тысяцкий? Где его сынок? Или им всё равно, что с нами будет? Мы сбор от сбора твердим по кругу об одном и том же, а когда что-то изменится? У нас даже сотенного нет, на нашу стаю всем по хрену.

Варде крепче стискивал куртку. Его голова наливалась болью, дрожь усиливалась, будто тело всеми силами сигнализировало: «Мне тут некомфортно, давай уйдём, пожалуйста».

– Да вон он сидит, курёныш с цыплячьей шеей, – крикнул Калех, указывая рукой в сторону Варде. – Мелкий он ещё, сторонится нас и надеется живым стать. Каждый второй таким был, но чтоб сын тысяцкого… Тьфу.

– Ну и хрен бы с ним! – раздалось откуда-то с другого конца зала. – Пускай молчит, без него всё решим. Разделимся, часть будет запасать кровь, а часть – охотиться на чародеев, как они на нас.

– Да они тебя тут же в уголь превратят!

– А мы их – в куски гнилого мяса!