Книга Отсутствие жизни, страница 165 – Анастасия Андрианова

Тысяцкий. Главарь высших упырей. Неясно, зачем Сеннице приспичило его искать. Тысяцкие всегда скрывались, но чародейские ратные главы как-то договаривались с ними. Ходили слухи, что там были даже свои взаимовыгодные условия: тысяцкие выпускали столько слабых упырей, чтобы чародеи ещё были нужны властям и могли поддерживать порядок в городе, но в то же время столько, чтобы не жалко было убить. Это и логично, никому не нужно, чтобы упыри и чародеи окончательно перебили друг друга. Здоровый баланс и вражда – вот что могло бы держать в тонусе обе стороны.

Но Сенница потребовала себе тысяцкого.

Выслеживать высших упырей, просто бегая по городу, бессмысленно. Их не видят приборы, а запах можно учуять только вблизи. У Смородника есть выход на одного высшего – этого дохляка Варде. Но нет ни его номера, ни адреса. А узнать можно только у Мавны. Но она ему не отвечает.

«Вот ты и докатился. Вся твоя жизнь зависит от прихотей одной мелкой булочницы», – невесело подумал Смородник.

Нужно как-то узнать, где этот хмырь живёт. Проследить или выпытать у Мавны. Но она же не захочет сдавать своего парня… Надавить? Угрожать? Шантажировать? Смородник мотнул головой и ударился затылком о стену. Нет, с ней он не будет так поступать. Что-то мешает. Какое-то новое чувство, которого никогда раньше не было. Неужели так ощущается проснувшаяся совесть?

А если не Варде, то кто выведет его на тысяцкого? Бегать по городу и искать других высших? Но они ведь тоже чувствуют запах чародеев. И не дадутся прямо в руки.

Есть способы убрать свой запах, но все они не слишком надёжные. И вроде бы идея проверить бар звучит не так уж плохо. По крайней мере, это лучше, чем надеяться, что упырь прыгнет ему в руки где-то в городе.

Не торчать же весь день без дела в ожидании, что Мавна снизойдёт до ответа.

И что этим девушкам вообще надо? Он же хотел как лучше.

Фыркнув, Смородник поспешил к чёрному ходу, где можно было выбраться во внутренний дворик и незаметно выкурить сигарету.

Бар заливали неоновые огни: фиолетовые на одной стене и ядовито-салатовые на другой. Играла музыка, достаточно громко, чтобы сделать разговор некомфортным, но недостаточно, чтобы назвать её оглушительной. Смородник неуверенно протиснулся между столиками и людьми с бокалами и присел на высокий барный стул, согнув одну ногу в колене. Он не послушал Калинника и всё-таки скрыл лицо за чёрной медицинской маской, но теперь понял: всё равно придётся снять, он же не может постоянно сидеть сычом и ничего не заказывать, это будет ещё подозрительнее, чем его разбитое лицо.

– Что вам предложить? – любезно поинтересовался бармен.

Смородник вздрогнул от неожиданности: он уже искоса рассматривал посетителей и пытался принюхаться, но нос ещё плохо дышал, и это бесило.

– А? Воды. Без газа.

Бармен удивлённо приподнял пирсингованную бровь, но не стал возражать и налил Смороднику стакан воды.

– Угу.

Он приспустил маску и нервно пристукнул пальцами по стакану. Сел вполоборота, чтобы видеть зал.

Перед выходом из дома Смородник щедро облился мятным маслом и теперь проклинал себя за это: от едкого запаха только слезились глаза и свербело в носу. Да, возможно, теперь он не пах гарью для упырей, но и сам ничего не чувствовал, кроме ядрёной мяты. А ещё на него с подозрением косились и отсаживались подальше. Вот идиот. Ещё ничего не начал, а уже всё испортил. Ну как всегда.