Книга Орден Скорпионов, страница 118 – Айви Эшер

Понимание того, что этот кошмар стал для нее обыденностью, сводит меня с ума. Я не могу перестать думать об этом. Я не могу перестать ненавидеть себя за то, что они сделали с ней. Я не могу перестать ненавидеть себя за то, что мы это допустили. Это наша вина.

Легко чувствовать себя важным, чуть ли не избранным, учитывая то, чем мы занимаемся и над чем работали все эти годы, – Скорпиус, я уверен, так и думает. Мы с братьями более чем заслужили благоговение и уважение, но я чувствую себя таким ничтожеством – даже хуже дерьма саркара.

Я знаю, что наш мир очень жесток – мы трое тому подтверждение. Есть столько способов, которыми наш мир может причинить боль – но мы пытались добиться некоего подобия равновесия. Мы охотимся не только ради денег: Орден Скорпионов уничтожает монстров, моральных уродов, достойных того, чтобы покинуть этот мир. Я и мои братья рады от них избавиться – но этого мало. И теперь я наконец понял это.

Меня никогда не волновало, что происходит в этом Приюте. С этим местом нас связывало лишь желание выставить на шахматную доску наши фигуры, те, что мы можем контролировать. Нам важны были результаты – но мы облажались. И чтобы осознать это, нам понадобились пара серебристых глаз, острый язык и бесстрашие, на грани ненормальности. Орден Скорпионов все прощелкал, и теперь это реальная проблема. Все, что мы упустили, теперь буквально кричит нам об этом в лицо – этих пробелов столько, что я даже не знаю, с какого из них начать.

Я опрокидываю оставшуюся в бокале жидкость в горло и стараюсь не подавиться огнем, что льется в желудок. Я должен чувствовать облегчение: Скорпиус сказал Тиллео, что мы заявим свои права на Осет на сегодняшних Торгах.

Мой брат ясно дал понять хозяину Приюта: он не должен привозить новых рабов в Приют, пока мы ему не позволим. Пока мы не исправим все, что он натворил. Я должен меньше беспокоиться, но это не помогает – к тревоге примешивается стыд, все еще кипящий в груди. Этого недостаточно. И не знаю, будет ли – даже когда мы сделаем все возможное для нее и других рабов клинка, которые заслуживали лучшей доли.

Я устало вздыхаю и провожу рукой по коротким волосам, это грубое прикосновение немного отрезвляет. И вдруг атмосфера в шатре меняется, я замираю. Каждый мускул в теле внезапно напрягается, я пристально рассматриваю все вокруг в поисках того, что же так меня встревожило.

– Кость, – слышу я ее дрожащий голос, он едва громче шепота умирающего.

Осет, пошатываясь, выходит из теней. Я смотрю на нее, и все внутри обрывается.

Кажется, она потратила все силы только на то, чтобы добраться сюда. Осет заваливается вперед, и я бросаюсь к ней, чтобы подхватить на руки. Она истекает кровью. Мышца и кожа на одной руке больше похожи на лоскуты, отделенные от кости. Я замечаю чакру, торчащую из ее живота – и это приводит меня в ужас.

Я успеваю поймать Осет прежде, чем она упадет на землю и причинит себе еще больше вреда, Скорпиус и Череп вскакивают с кроватей.

С ее окровавленных губ срывается болезненный стон – я ненавижу себя за то, что стал его причиной, но на ней буквально нет живого места, я не могу прикоснуться к ней, чтобы не причинить больше боли. На ней слишком много ран.

Почему их так много?

– Кто, черт возьми, это сделал? – рычит Череп, бросаясь к ней.