Книга Орден Скорпионов, страница 297 – Айви Эшер

– Ты знаешь, кто мы такие? – Череп спрашивает Хатуса, в его голосе слышатся усталость и скука.

– Да, – отвечает Хатус, его руки теперь дрожат, словно знамя на ветру.

– И ты знаешь, зачем мы здесь? – продолжает Череп.

Хатус сглатывает.

– Чтобы защитить меня от… от… них.

Череп тихо фыркает, насмешливо и возмущенно.

– За защитой – это к «лисицам». Но если ты расскажешь нам во всех подробностях о том, кто они такие и что ты видел в поместье Дэрала в ночь убийства, Орден Скорпионов не сделает ничего, чтобы поставить под угрозу обещанную тебе безопасность.

В словах Черепа звучат аристократические нотки. Этот прием он освоил, чтобы заставить собеседника либо почувствовать угрозу и неуверенность, либо собственную слабость и заставить стать покорнее. А еще это заставляет других гадать, кто мы такие и как близки к королям. Он хорош в этих тонких манипуляциях, настолько хорош, что мне хочется ударить его всякий раз, когда он пользуется этим на охоте – он чересчур высокомерен.

Я наблюдаю за Тельсон, чтобы узнать, что она думает об актерской игре Черепа, но она смотрит на Хатуса так, словно ожидает, что тот сейчас вытащит клеймор^[10]из задницы и набросится на нее. Взгляд ее черных глаз полон угрозы, и, хотя она предназначена не для меня, я все равно напрягаюсь. Тут же мне приходится отмахиваться от образов, оседающих в моем сознании – например, от всех поз, в которых я трахал ее, а она седлала меня, – и обратить наконец внимание на происходящее в комнате, пока я не упустил что-то важное и не облажался.

– Теперь давай с самого начала. Постарайся говорить медленно и ничего не упустить. Расскажи, что видел. Нам не нужны догадки. Держи свои подозрения при себе и расскажи нам только то, что ты видел, – инструктирует Хатуса Череп.

И я понимаю: он, как и я, сомневается в том, насколько полезным для нас окажется то, что видел Хатус.

Хатус торжественно кивает и делает глубокий вдох. Он смотрит на моих братьев, потом на меня, и наши скелетные лица отражаются в черноте его глаз – его зрачки расширяются. Затем он смотрит на Тельсон и немного расслабляет словно окаменевшие плечи.

На этот раз я не могу сдержать улыбку. Хатус видит в ней более мягкий вариант «скорпиона», менее пугающий, чем я, Скорпиус или Череп. Он не знает, что Тельсон отрезала бы ему язык так же быстро, как и мы. И мне почти хочется, чтобы она это сделала – хотя бы для того, чтобы преподать урок Хатусу – не стоит недооценивать любого члена Ордена Скорпионов.

– Я… я спал, – начинает Хатус, его трясущиеся руки тянутся к подолу его туники.

Он начинает рассеянно наматывать ткань на пальцы, словно это движение успокаивает его. Энай упоминала, что в прошлой жизни Хатус был сапожником – в той, которая умерла, когда он выжил, хотя, казалось бы, и не должен был. Движение это, должно быть, повторяет то, как он работал, возможно, это помогает ему сосредоточиться. Я слежу за руками и телом Хатуса в поисках каких-либо подсказок, остальные сосредотачиваются на его тоне и словах.

– Я заехал навестить своего брата Фета. Он не знал, что я приеду, но все равно был рад меня видеть. Фет упомянул, что хозяин его только что вернулся из путешествия и что в поместье сейчас творится хаос. Поэтому он не хотел просить никого из слуг приготовить для меня комнату, что меня вполне устраивало. Мы с Фетом почти всю юность провели в конюшнях, ночуя прямо с лошадьми. Так что мне было не сложно вновь разделить с ними ночлег, – поясняет Хатус, пожимая плечами.