Книга Няня из другого мира, страница 51 – Анастaсия Бран

Глядя на нее — маленькую, смешную, с прядью волос, выскочившей из прически, с гордо вскинутым подбородком и грязной от сока свеклы щекой, — я вдруг ощутила жгучую смесь восхищения и тревоги. Потому что чем дальше, тем меньше в ней оставалось просто ребенка. А ведь ей бы бегать по саду, ловить бабочек и прятаться под столом от строгой няни. Но вместо этого — шепоты, странные видения и упрямое «я чувствую».

Мы сели в карету. Я едва не задремала, пока Анабель устраивалась у меня на коленях, что-то весело рассказывая Фелиции. В какой-то момент я почувствовала на себе внимательный взгляд служанки и открыла глаза.

— Что? — хрипло спросила я, отгоняя сонливость.

— Вы заметили, как она меняется? — тихо спросила Фелиция, наклоняясь ко мне ближе. — Леди Анабель. Раньше она все больше играла, а теперь... будто бы видит вещи, которые ребенок видеть не должен.

— Я знаю. — Я вздохнула. — Она растет слишком быстро. Очень многое свалилось на нее, и ей приходится взрослеть.

— Маг сказал, что у нее редкий дар, да?

— Очень редкий. И очень опасный. Она не просто чувствует магию — она ее... видит. Образы, ощущения, предчувствия – и, кажется, еще что-то большее.

Фелиция задумчиво кивнула, погрузившись в мысли. Несколько секунд мы обе молчали, а потом я решилась тоже спросить ее.

— Скажи, Фелиция... ты же жила здесь и при графине. Были ли еще какие-то странности? То, что раньше казалось мелочью, а теперь — может значить гораздо больше?

Служанка замолчала, и только через пару минут, когда я решила, что она не станет говорить, женщина негромко выдохнула:

— Знаете... однажды ночью я видела, как Миранда выходила из спальни госпожи. Было очень поздно. И... она улыбалась так жутко. А утром Лианна впервые не смогла встать с постели. Тогда это показалось совпадением. Мало ли о чем сестры могли говорить ночью наедине? Может, вспоминали детство.

Я сжала кулаки. Неужели все это время у нас под носом ходила убийца?

Карета тряхнулась на ухабе, и я крепче прижала к себе Анабель. Она крепко спала, уткнувшись мне в плечо, но даже во сне ее пальцы не отпускали моей руки. Когда мы вернулись в поместье, солнце клонилось к закату, окрашивая небо в огненные цвета, и дом показался мне особенно чужим и холодным. Мы едва успели зайти внутрь, как за нами хлопнула дверь — и я вздрогнула, будто кто-то за мной шел и остановился на пороге.

Вечером я не вышла к ужину. Просто не смогла. Слишком много мыслей и эмоций. Я сидела в комнате, перебирая обнаруженные в тайнике листья. Они были все еще свежими — с характерным, терпким запахом, так похожие на те, что я уже видела. Надо бы показать это Гориусу. Я была уверена, что это то же самое растение, который мне подсовывали под дверь, и подозревала, что именно им травили покойную графиню.

Стук в дверь заставил вздрогнуть, и я торопливо спрятала сверток в ящик комода.

— Войдите, — сипло произнесла я, не в силах справиться с голосом.

Но когда дверь распахнулась, я окончательно утратила дар речи, увидев того, кто пожаловал ко мне. Дариан. Одетый в строгий камзол, осунувшийся и уставший, с тревогой в глазах, которая словно вросла в него за последние дни.

— Мисс Элиза... — он осекся. — Я... хотел бы поговорить. Совсем ненадолго. Уделите мне время?

Я не ответила, просто смотрела на него, впитывая образ мужчины в память, запоминая каждую черту его лицо. Он же глядел на меня с растерянностью, будто не мог подобрать слова. А потом вдруг выдохнул: