Книга Мятежная принцесса повелителя драконов, страница 26 – Наталия Журавликова

Любая уборка проводится под присмотром охраны, поскольку грязную работу делают сэлонимы-невольники. От них не стоит ждать верности драторинов. Люди не способны на глубокие чувства, живут слишком мало, ничтожные полтора века, и не успевают даже оценить ценность бытия, легко меняют интересы и переходят из одного лагеря в другой. Поэтому среди моих союзников никогда не будет сэлонимов.

Из-под моей кровати торчал девичий зад, обтянутый линялой юбкой.

Формы привлекательные, угадываются длинные стройные ножки, грубые башмаки не в состоянии скрыть изящные маленькие ступни.

Что она здесь выискивает?

– Служанка?! Что ты делаешь в покоях повелителя в неурочный час? – я одним прыжком преодолел разделяющее нас расстояние.

Императора драконов сложно вывести из себя. Но сейчас, когда в груди моей бушевала смесь гнева и скорби, я готов был взорваться.

Обхватив тремя пальцами запястье, такое тоненькое, что кажется, сейчас сломается, я дернул ее руку.

Светловолосая оборванка, стоявшая на коленях, подняла голову.

И глаза ее не могли принадлежать нищей невольнице. Это были глубокие озера, в которых утонули небеса.

Длинные, черные ресницы делали взгляд еще более пронзительным. Высокий, чистый лоб, на который падает прядь золотистых волос. Ровный нос мог бы принадлежать благородной особе. Губы  словно выполнены резцом лучшего скульптора.

Волосы спутаны, а на щеке пыль, и кажется, сажа. Но и это ее не портит.

Осознав, что стою и разглядываю непонятную девицу, вероятно, рабыню из новых пленных, я грозно потребовал:

– Отвечай, недостойная!

– Пришла прибраться, у вас тут пыль. Вот.

Лазутчица выставила палец, демонстрируя мне найденный под кроватью ошметок грязи.

Действительно, гадость.

– Ты носом грязь, что ли, вытирала? – спросил я и поднял ее. Высокая для сэлонимки, почти как драконица.

Голос сильный, ясный, в нем не чувствуется испуга. Она еще и дерзить мне посмела, воображая, что я приму ее смирение за чистую монету. На самом же деле издевается.

– Ради императора могу и волосами все это непотребство смахнуть!

– Сегодня не нужна уборка, я никого не звал. Тем более… сэлонимку.

Сэлонимка. Представительница расы, убившей Кайю.

– Ты хотела забраться в мою постель, недотёпа? – поинтересовался я, чувствуя, что гнев все больше затапливает мое нутро. Хотелось сделать ей больно. Чтобы ясные озера ее глаз замутила такая же скорбь, как моя.

– Я не против хорошеньких девиц на моем ложе. Если тебя отмыть и причесать, возможно, ты и станешь пригодна, чтобы ублажить императора. Хотя бы на один раз.

Она отпрянула, словно я влепил ей пощечину. Но я все еще держал ее руку и слишком отстраниться не вышло. Что там на глубине ее озер, неужели ярость?

Для безродной служанки странное поведение.

Кто она и что здесь делает?

Мой взгляд помимо воли скользнул по ее телу. Высокая, пропорционально сложена. Стройная, но не худышка. С такой приятно оказаться в одной постели. Но сейчас и думать не хочется о женских ласках. Разве чтобы отвлечься, отключить на время мысли о поглощающем меня горе.

– Да, великий правитель, я жаждала коснуться вас, хотя бы раз, побыть в лучах вашего сияния… только руки вот помою. Дозвольте служить вам, как вы того пожелаете!

Она точно что-то скрывает.

Не похожа на обычную влюбленную в императора простушку. И в ее взгляде я вижу, что она вовсе не хочет меня. В ней чувствуется собственная воля.