Книга Пламенная бунтарка ледяного дракона, страница 83 – Наталия Журавликова

Эйтон предложил им покровительство и уговаривал переехать к нам, но родители отказались со словами, что их дом — Урнари, но они желают нам счастья.

За все время нашего брака мы виделись с моими родителями несколько раз, последний — год назад. Наши дети знакомы с бабушкой и дедушкой, пусть никогда и не были у них в гостях.

На Урнари позиция короля отразилась печальным образом, дипломатические контакты были порушены, экономические связи тоже. Драторин не выдвинул официальных обвинений по поводу покушения на дворец Даэры, но это лишь отменило войну, а не плохое отношение к Урнари со стороны других королевств любых рас.

Последние три года, пока дед болел, его сын и наследник Гефер давал понять международным сообществам, что не собирается придерживаться политики отца. И за это чуть не был казнен. Год назад Геферу пришлось покинуть Урнари и поселиться в Дерисе, где ему предоставили убежище.

— Будущий король, Гефер, — продолжил Леирн, поняв, что я не собираюсь рыдать, — уже направился в Урнари.

— Значит, смутные времена закончатся и моя страна сможет изменить свой путь, — сказала я спокойно.

Конечно, деда было жалко. Он ведь мой родственник. Но… он столько зла сумел принести в своей жизни своими упрямством и непримиримостью, что вряд ли скорбь по королю будет долгой и глубокой.

Брейл Четвертый входил в число людей, которых мне сложно было простить. Также в этом списке был Элвин Согитр. Граф получил наказание, отсидев три года за диверсию в тюрьме Даэры, как и его подручный. Говорят, после этого он вышел обновленным и стал жить отшельником где-то в горах Урнари.

И еще один человек, оставивший черный след в моей жизни — Милора. Бывшая подруга, из-за которой я еще долго не могла доверять полукровкам.

Она не смогла доучиться в Академии. Ее разоблачили спустя два года, когда по приказу короля устроили проверку «чистокровности» среди всех студентов. Прикрыть Милору на этот раз было некому. Бывшая подруга вылетела с треском и чуть не угодила за решетку, но ее семья каким-то чудом смогла откупиться.

Милора писала мне, просила прощения. И я ей даже ответила, что не держу зла, поскольку ее предательство стало одним из факторов, что в итоге привели к встрече с любовью. Но видеться с ней не захотела. Решила, что когда-нибудь смогу отпустить ту боль, которую испытала, униженная и напуганная, слушая, как она от меня отрекается. Тогда и соглашусь с ней поговорить. Возможно.

Хорошо, что невольничьи рынки во всем Драторине уничтожены, и у охотников за полукровками в Урнари не осталось работы, потому что рабов больше некому продавать. Так что Милора и другие «нечистокровные» в безопасности.

Я думала об этом, пока Эйтон и Леир уточняли деловые вопросы и не сразу заметила, что советник вышел.

Очнулась, только когда муж обнял меня и притянул к себе.

— Сочувствую твоей утрате, милая, — сказал он, целуя меня в висок.

— Что утрата для одного, для всего королевства — обретение, — ответила я, прижимаясь к нему.

— Гефер будет неплохим королем, — согласился Эйтон, — и ты наконец сможешь навестить родной дом.

— Мой родной дом — там где ты и дети, — улыбнулась я.

— Значит, просто съездим в гости.

Мы обнимали друг друга. И я вдруг почувствовала, что именно сегодня заканчивается старая история, затихают ее отголоски. Пришло время отбросить боль и обиды прошлого. Не тащить этот тяжелый груз дальше.

Потому что мой дом должен быть чистым, а души моих детей — открытыми и счастливыми.

* * *