Книга Зельеварка, страница 111 – Дина Зарубина

Собрин медленно вынул руку из кармана. Пустую. Что у него там, боевой артефакт? Не удивилась бы.

«Избушка» оказалась трехэтажным могучим строением. Первый этаж сложен из дикого камня, остальное из неохватных почерневших бревен. Широкая крытая веранда и галереи, опоясывающие верхние этажи, наклонная крыша с козырьком… где-то я такое видела. На картинке, не в живую.

Перед домом зеленая, слегка вытоптанная лужайка, столб с дырявой корзиной для игры в мяч, коновязь. Позади дома теснятся какие-то постройки, заборы самого крестьянского вида, и неожиданно – каменная крепостная стена с башенкой дозорного наверху.

– Мы в Ванаге, – прошептал Собрин.

Чуть не хлопнула себя по лбу. Точно! Ванага – страна лесов, тут и дворцы знати из дерева строят. Камень везти издалека надо, а деревья рядом растут. И расположена Ванага как раз по другую сторону Туманного хребта, за Карамайной. В неделе пути примерно. Мы с ужасом переглянулись.

Стрекочут кузнечики, все такое мирное и солнечное. Хочется лечь в траву и любоваться пушистыми облаками, подложив руки под голову.

– Ты с уловом, Саул? – из-за стола на веранде поднялся человек и выглянул во двор, блеснув стеклами очков.

– Нарушители! – пропыхтел наш конвоир.

– Откуда бы? – человек таким знакомым жестом почесал всклокоченную седую голову.

Этого не может быть! Мир стал мутным из-за внезапно хлынувшего потока слез. Я всхлипываю и пытаюсь засунуть кулак себе в рот, чтоб не завыть.

– Венди, ты что? – испугался Собрин.

– Стоять, руками не дергать! – крикнул конвоир.

– П-папа? – пискнула я. – Папа!

Человек на веранде озадаченно моргнул, затем расплылся в широкой улыбке, и не долго думая, перемахнул через ограждение.

– Венди, девочка моя!

– Папа! – я бросилась к нему. Меня приняли знакомые объятия.

Это он, точно он! Его усмешка, его седина, его знакомый запах, даже его любимый пиджак полувоенного образца, который он носил вне лаборатории…

– Хайнц, с тебя причитается! – довольно сказал конвоир.

Разумеется, успокоилась я не сразу, а через довольно продолжительное время. Глаза щипало от слез, лицо опухло, отцовский носовой платок в клеточку промок насквозь. Хотя я уже умылась дважды ледяной водой в пристройке и даже выпила чая, в котором валерианы было больше, чем чайного листа.

Собрин успел заправиться кашей с мясом, а моя миска так и стыла на столе, покрываясь кружочками застывающего масла. Кусок в горло не лез. Я протягивала руку и трогала то рукав, то плечо, то край пиджака, пытаясь убедиться, что глаза меня не обманывают.

– Когда ты стала такой нервной? – ворчливо спросил папа. – Я ждал тебя через две недели, как окончишь академию. Не оставлять же тебя без диплома! Недоученная Хайнц никуда не годится.

– Ждал? – я глупо захлопала глазами. – Но как?

– Лоренс, она брякнула, что замуж вышла, – вставил Саул, вовсю наслаждающийся представлением.

Мужчина оказался чуть моложе моего отца, в удобной одежде следопыта и охотника. Его куртка была разрисована желто-зелеными пятнами и полосами, неудивительно, что мы его не заметили.

– Значит, разведется, делов-то, – недовольно буркнул папа. – Нашла время глупостями заниматься, когда тут такое творится! Венди, как ты тут оказалась и почему так рано?

Собрин смущенно хмыкнул. Саул пригладил седые виски и подпер подбородок рукой, ожидая рассказа.