Книга Дорогами сна, страница 48 – Снежана Масалыкина

Разнеся в щепки все, что попалось под руку, Эр Наг-Тэ, тяжело дыша, остановился посреди комнаты. Гулкое пламя ярости постепенно превращалось в гул мощного огня. Спустя каких-то полчаса жрец удалось взять себя в руки, скинув пелену безумия с мыслей и чувств. Вызвав слугу и велев принести вина из ягод ледяного химра.

Кустарник, из которого делали напиток, бодрящий и обжигающий мысли, делали в За-Гранье Ар-Има, где обитали ехидны: странные существа – полуженщины-полузмеи или дракайны, как звали они сами себя. Искусные воительницы и виноделицы, любительницы тепла и света, ехидны не оставляли надежды рано или поздно захватить планету Тубан, а потому охотно помогали Эр Наг Тэ в его интригах по захвату власти. Жрец обещал им отдать южные острова в обмен на помощь и поддержку.

Их родной мир после того, как не-бога демона Вритру богини-близняшки упрятали далеко и надолго, постепенно умирал. Не горели в Храмах Огни Бессмертия. За столетия выдохлась в курильницах кровь не-бога. С полюсов приходила белая смерть, острыми когтями льда вгрызаясь в нежную плоть дракайн, вымораживая кровь и забирая слабые жизни и души новорожденных ехидн.

А потому предложение Эр Наг Тэ и его щедрая награда за помощь грела ледяную кровь ехид, помогая смириться с мыслью том, что их былая слава сильнейших воительниц Миров За-Гранья угасает. Но грела надежда, что Верховный Жрец освободит не-бога демона Вритру и тогда божество возродит вновь Огонь Бессмертия в своих храмах, а вместе с пламенем вернется к дракайнам и сила. А когда вернется сила, то передел Миров можно будет и пересмотреть, стряхнув власть Верховного Жреца со своих хвостов.

Так размышляли ехидны, помогая Эр Наг-Тэ, не ведая его истинных целей. А ушлый, великое множество зим и лет проживший во мирах За-Гранья жрец, пряча ехидную улыбку, распоряжался дракайнами по своему разумения, не считаясь с их волей и желаниями, дразня их души призрачными надеждами.

Слуга принес вино, Эр поставил кресло возле потухшего камина, уселся и, сделав большой глоток, замер в ожидании. Холодной змейкой скользнула жидкость по глотке внутрь, чтобы через секунду взорваться в голове тысячей ледяных колючек, мгновенно вымораживающих все чувства, возвращая разуму невозмутимость, незамутненность и бесстрастность.

Глубоко вздохнув и сделав еще один глоток, жрец прикрыл глаза, откинувшись на спинку кресла. Гнев уходил. Ярость уступала место рассудительности. Закаменевшие плечи расслабились и Э Наг-Тэ наконец смог внутренним взором просканировать все пространство комнаты, пытаясь разгадать в переплетении иллюзорных линий и ловушек, кто или что помогло пленнице сбежать.

Минуту спустя удовлетворённая улыбка мелькнула змеиным хвостом по жреческим губам, мужчина увидел мучения женщины, обращающейся против собственной воли в черного дракона. Вот дернулись глазные яблоки жреца за закрытыми веками, восхищенно разглядывая существо, вырвавшееся на волю из женского тела.

Изящная длинная шея с вытянутой головой, на которой топорщился иглами гребень. Мощные крылья, каждое с пятью ложными когтепальцах и на каждом же по мощному основному когтю, длинный нервный хвост, сужающийся к низу и с устрашающего вида острием на конце. Две трехпалые лапы, раздвоенный язык меж острых зубов. Твердая кожа, чешуйка к чешуйке, цвета самой темной южной ночи, переливалась всеми оттенками черной радуги Хаоса.