Книга Ночь Аиды, страница 101 – Снежана Масалыкина

– Пос-с-следний с-с-сын… Убей дракона… – нежно ткнувшись лобастой головой в лоб Гримиума, ласково прошелестела Ананта. – Не бойс-с-с-ся, малыш-ш-ш-ш. Делай, ш-ш-то дол-ш-жен. Я подош-ж-ш-ду ес-щ-с щё-о.

Вспыхнули стены защитного купола, заблистав радугами. Вскинули самовилы семикрыльные свои руки. Змеиная шкур упала к ногам райна Гримиума, и из нее вышла прекрасная женщина с обсидиановыми косами и глазами, полными любви.

– Мама, – выдохнул дракон, опаляя пламенем прекрасное лицо. – Я найду способ все изменить.

– Сердце дракона – ключ от всех измерений, сын мой, – охваченная огнем рука коснулась драконьей морды, но внутри зверя Гримиум явственно ощутил всю нежность материнского касания.

Всю любовь, которую невозможно было передать одним ласковым жестом. Всю свою беспомощность, когда осознал: последнее воспоминание Ананты осталось неизменным. И пробуждаясь раз за разом она будет снова и снова искать золотого дракона, чтобы забрать у него сердце и спасти своё дитя и возлюбленного мужа, пройдя сквозь лабиринт в другой мир, не подвластный Аиде Ведо.

Жадно полыхнуло пламя, поглощая божественную Ананту. А когда вспыхнул и обрушился радужным водопадом купол Хранительниц, в сердцевине самого крупного цветка Нелубо райн Гримиум обнаружил антрацитовое яйцо, в котором билось сердце его наследника.

Над бескрайним разноцветным покрывалом степи коромыслом повисла радуга. Моргнув, я присмотрелась и поняла: в глазах двоилось не у меня – редкое явление природы и в самом деле едва заметно дрожало в воздухе прямо передо мной. Что-то холодное прикоснулось к моей руке и я вздрогнула, дергаясь и отступая назад. Без своих драконов в незнакомом месте я чувствовала себя в этом мире беззащитной. И это малознакомое ощущение нервировало больше, чем шаг в неизвестность.

– Н-наташка? – растеряно и рвано выдохнула я, обнаружив рядом с собой большую палевую кошку с черными кисточками на ушах.

Сердце отплясывало фокстрот, тело замерло в напряжении. Каракал добродушно смотрел на меня и улыбался. Гул мотора коснулся моего слуха, и я в недоумении завертела головой: откуда в этом мире мог взяться автомобиль? Хотя, собственно, что мы вообще знаем о радужном мире, если дальше леса-степи-монастыря-в-снегах нигде не бывали.

Громкое фырканье раздалось рядом и я обернулась к кошке. Каракал больше не улыбался: кошка откровенно смеялась надо мной, и до меня, наконец, дошло – рычание вовсе не рокот машины, а мурчание зверя.

Я невольно рассмеялась, уткнулась лом в лобастую голову и застыла, собираясь с мыслями. Кошка замерла, успокаивающе заурчала, а я, обхватив её за шею, тихо заплакала от усталости и безысходности. Непривычная тишина в голове оглушающей пустотой разливалась в соларе и острой болью отзывалась в сердце.

Осознание того, что в мой родной мир драконов я бы все равно не смогла забрать, не притупляли горе, лишь усиливали его. Жить и знать, что в одной из Граней миров свободно парят возродившиеся магические существа – это ли не счастье?