Книга Записки ведуна. Утопленник Васька и другие истории, страница 32 – Елена Зикевская

Настя на меня посмотрела, села рядом, за руку взяла, а мне и не до радости даже, боль пришлая душу наизнанку выворачивает.

— Тебе плохо? — спрашивает. — Может, останешься?

Подумал я, головой покачал.

— Нет, — говорю, — на землю мне нужно. Излучение здесь жёсткое, а там не так фонит, как на воде.

Поднялся я на палубу и понял, отчего ещё плохо мне: остров передо мной лежал как зверь могучий, в муках умирающий. Его я услышал, его боль в себя принял.

Не мог я мимо такого пройти. Хоть сколько сил осталось, а помочь должен. Зубы сцепил, к трапу шагнул.

— Идём, — Насте кивнул коротко.

Вышли мы с ней на берег, народ кто куда разбежался, а Настя меня за руку взяла осторожно. И тепло от её ладоней, легче стало.

— Что с тобой? — спрашивает заботливо. — Заболел?

— Нет, — говорю. — Фонит здесь, сильно. Радиация, наверно. И остров умирает, помочь ему надо. Пойдём, источник поищем.

Пошли мы с ней, она впереди, а я за ней плетусь, тропы толком не вижу — больная земля вокруг, показать толком не может, метки редкие кидает только, куда идти. А под ногами нет-нет да кострища попадают — слепы люди, не видят ничего, на умирающем пируют.

Времени на этот остров немного дали, да источник мы нашли быстро: я всем существом его чувствовал. На соседнем острове он оказался: люди постарались. Посмотрел я и пошёл искать, чем помочь могу. Настя недалеко идёт, по-своему что-то делает, я в её колдовство не лез. Просыпаться она начала со мной рядом, силу свою почуяла, себя обретает теперь. Да и проще ей здесь, чем мне: жница Мораны, как-никак, а тут смерти расплёскано — по грудь почти. И только я это понял, как осознал: Настина здесь работа, я на подхвате только, как проводник, на место привести. Сказал Насте, подумала она, кивнула:

— Веди тогда.

Спросил я остров, куда идти нам, а он от болезни и говорить разучился почти, еле-еле отвечает. Но показал тропу, пришли. Другой берег, плоский, галькой усыпан; и вода, и камни больные насквозь. И пока Настя по берегу ходила, искала что нужно, я понял: не исцелить остров, перешёл он границу эту. Болезнь глубоко слишком в землю вошла, до костей, до основания острова почти. Как рак метастазы по всему организму раскидала. Смотрю на это всё, а ощущения такие, что зубы без наркоза сверлят все сразу, нервы со всего тела вытягивают и кровью блевать хочется. А Настя зовет:

— Смотри, — говорит, — что нашла.

Подошёл, глянул: два камня, черный и белый и формы нужной, равновесной. А Настенька камни покрутила так и этак, я улыбнулся тихонько, взял, сложил.

— Оба мы острову нужны, — говорю. — Видишь, обе силы, и твоя и моя. В гармонии и равновесии, друг друга дополняют и помогают. Бери их, за ними мы шли. Пойдём теперь щит делать. Хоть прикроем его немного, всё ему полегче будет.

Посмотрела она на камни, губку покусала.

— Может ты и прав, — говорит. — Только я ещё хочу сюда добавить кое-что. Ты не против?

— Нет, — отвечаю, — не против.

Вернулись мы обратно, я на камень за сосной сел, Насте только место показал, где щит сложить да как его поставить. Сделала она всё, своё добавила, меня позвала.

— Вот, посмотри, — смущённо так. — Я ничего не испортила?

Подошёл, посмотрел: красиво получилось. И щит гармоничный, певучий… И дышать сразу легче стало.

— Нет, — улыбнулся тихо, — очень здорово вышло. Я один бы так не смог.