Книга ( Не) Счастливый случай, страница 100 – Ани Марика

— А этот его братишка…. Как же ж его звали… — Анхелика щёлкает пальцами, пытаясь вспомнить имя, и пихает Ларету. — Ты должна помнить, Лари.

— Леонель, — бурчит та.

— Точно, как Леонель?

— Мы как раз к нему и едем. Таня — его личный лекарь, — хмыкает Гиль и подталкивает меня.

Я ухожу переодеваться, решив для себя узнать у Лео историю отношений с Ларетой.

Дворецкий Роутфордов сразу же провожает нас к пациенту. Хозяев дома нет. Захожу в комнату с привычной решимостью. Леонель встречает, как обычно, с раздражённой язвительностью. Прям хочется бросить в него табуреткой.

— Снова ты, госпожа садистка. Не устала мучить меня своим солнечным светом, — бурчит.

— Опять я, смирись, — фыркаю с улыбкой и раскладываю многочисленные баночки на тумбу.

Гильермо обычно не вмешивается в наше общение. Но в последнее время замечаю, что Лео вредничает больше при нём. Будто больше хочет его вывести из себя, чем меня задеть. Наедине он общается вполне мило.

Вновь лечу блондина светом. Вытягиваю ещё часть тёмного проклятья. А после, немного отдохнув, провожаю Гильермо. Он уезжает в ведомство.

Вернувшись к пациенту, закатываю рукава. Сегодня снова массаж.

— Глубоко вдохни, — приказываю я, надавливая на затвердевшие мышцы.

— Нежнее можно, ребро сломаешь, — хрипло бросает Лео.

— Сломаю — сращу. Нашёл проблему, — прижимаю ладони к бокам. Большими пальцами надавливая на позвонки. — Так, вот тут потерпи, будет больно.

Лео рычит и вздрагивает.

— Ты специально, да? — цедит сквозь зубы.

— Ага. Месть за все твои ехидные подколки, — киваю и давлю чуть сильнее.

Проходит несколько минут в относительной тишине, если не считать его постанываний.

— Я начинаю подозревать, что ты получаешь от этого удовольствие, — бормочет он, прищурившись. — Есть в тебе что-то садистское.

— Могу принести плётку и отхлестать тебя. Хочешь? — выгибаю бровь и успокаивающе глажу напряжённую спину.

— М-м-м, соблазнительное предложение, — огрызается Лео.

Закончив с массажем, спрыгиваю с койки и двигаю кресло поближе. Мужчина, кряхтя, поднимается. Удерживает вес на руках. Переставляет, хватается за опору. И почти пересаживается, но одна ладонь соскальзывает с кушетки. Он теряет равновесие. Я подпрыгиваю ближе, стараясь подхватить. Он инстинктивно хватает за руку. И всем немаленьким весом утягивает меня за собой.

Мы с глухим стуком падаем на пол. Благо там мат постелен. Лео падает на спину, а я приземляюсь на него, ещё и локтем по рёбрам бью, выбивая весь дух из парня.

— Проклятье! — со стоном хрипит он, больно впиваясь пальцами в бока.

— Обязательно было хватать меня за руку? У тебя под носом висит дуга, — шиплю я, морщась и пытаясь приподняться.

— Признайся, ты хотела оседлать меня, — бурчит он, тяжело дыша.

Ладонями упираюсь в его голую и очень каменную грудь. Чувствую, как быстро бьётся его сердце. И дышит он рвано, тяжело. Впрочем, как и я.

— Лежи спокойно. Сейчас встану...

— Нет. Что ты там говорила? Если дотянешься? Дотянулся, Пресветлая.

Он произносит с лёгкой издёвкой и нахальной улыбкой. И не успеваю опомниться, его ладонь резко ложится мне на затылок. Крепко, властно давит.

— Леонель, не смей! — успеваю пикнуть.

Но кто б меня услышал.

Он целует меня. Нагло. Жёстко. Без предупреждения и игнорируя сопротивление. Губы давят, дыхание обжигает, и я, застыв, упираюсь руками в его грудь, пытаясь оттолкнуть.