Книга Дуэт с герцогом сирен, страница 199 – Элис Кова

Останавливаемся мы в большой пещере, совсем не похожей на ту, где собирался Хор. Эта заполнена скульптурами, такими же, как в оружейной Ильрита. На одной стене вырезано изображение Крокана, на противоположной – леди Леллия и Древо жизни. Однако, в отличие от оружейной Ильрита, корни, пронзающие эту пещеру, вовсе не каменные.

С потолка свисают настоящие корни Древа жизни, окутанные серебристой дымкой, совсем как призрачные деревья в отзвуках. Своим сиянием они освещают все пространство, издалека походя на лес, растущий сверху вниз. Интересно, почему эти корни светятся, так же, как и отзвуки, тогда как другие, за пределами замка, которые спускаются в Бездну, покрыты гнилью? Возможно, Ильрит прав, и в тех водах поселилась сама смерть, отравляя все живое.

Взгляд притягивают два крупных изумруда – глаза вырезанного на стене Крокана. Смотрю на него, не отрываясь, как будто настоящий Крокан способен увидеть меня через своего каменного двойника. Кажется, из глубины сознания доносится шепот непонятных слов, не предназначенных для ушей смертных, которые зовут меня, подманивая все ближе и ближе.

Древний бог смерти ждет в той бездонной яме, полной воды и гнили, и неутомимо призывает меня к себе, требуя в качестве платы за преступление мою душу. По спине пробегает холодок. Мне хочется уйти из этой комнаты – куда угодно, лишь бы только он больше не мог меня видеть. Я отплываю назад. Моя реакция не ускользает от Вентриса. Несомненно, он видит панику на моем лице.

– Что теперь? – остановившись, устало уточняет Вентрис.

– Я… – Слова застревают в уголках моего сознания, не в силах пробиться наружу.

– Что-то не так? – не отступает он.

Качаю головой и силюсь открыть рот, как будто это может помочь вытолкнуть наружу слова, но ничего не выходит. Я больше не могу общаться голосом.

– Скажи, – с волнением настаивает Вентрис. – Или я начну подозревать, что от тебя, возможно, нет толку.

Его слова задевают внутри какую-то струну. Вроде бы кто-то сказал мне однажды нечто похожее. Но кто и когда, не могу вспомнить. И все же брошенная Вентрисом фраза вызывает во мне необъяснимую реакцию.

Однако прежде чем успеваю ответить, меня окутывает чье-то присутствие, обещающее тепло и заботу. Оборачиваюсь через плечо. В пещере появляется Ильрит, как будто его призвал сюда мой страх, и герцог поспешил на мою защиту. Подарив мне легкую, нежную улыбку, он со свирепым видом подплывает к Вентрису, частично загораживая меня своим телом, хотя и старается ко мне не прикасаться.

– Разве в таком тоне разговаривают со священным подношением? – гневно бросает он.

– Я всего лишь беспокоюсь, – спокойно поясняет Вентрис. – Хочу удостовериться, что наше подношение не дрогнет, когда придет время. Если она колеблется сейчас, значит, помазание не действует должным образом и ее связи с миром еще слишком сильны.

Мне удается успокоить мысли. Благодаря присутствию Ильрита я могу сосредоточиться на насущных вопросах.

– Я не дрогну, – заявляю я даже с большей уверенностью, чем выказывала перед Лусией. – Меня просто потрясло великолепие этой комнаты. Насколько же совершенно скульптор изобразил лорда Крокана!

Явно скептически отнесшись к моим словам, Вентрис бросает взгляд на стену. И пусть он вправе сомневаться в том, что я сказала, однако спорить или протестовать не берется. Да и как докажет, что я лгу? Я ведь лестно отзываюсь о его лорде.