Книга Дуэт с герцогом сирен, страница 219 – Элис Кова

Среди вечных существ есть особая ветвь: духи, которые формируют структуру мира – от воды до огня и воздуха. Они бродят среди смертных – последнего достижения, вышедшего из-под божественных резцов.

Создана Завеса.

Леллия отказывается уходить. Здесь ее народ, ее смертные дети. Крокан тоже им нужен, ведь смерть идет рука об руку с жизнью. Он не бросит ее, просто не может, как и их.

И вот так два бога остаются по эту сторону Завесы, за которую уходят остальные представители их рода. Крокан провожает заблудившиеся души в Запределье; Леллия заботится о том, чтобы сохранить в мире, который сама помогла создать, зарождающуюся новую жизнь. И на какое-то время воцаряется мир.

Слова о появлении первых сирен наполняют меня теплом. Эти существа достаточно сильны, чтобы коснуться самых глубин, где царит ее возлюбленный. Их кузенами, обитающими на земле, становятся дриады. Потом появляются и другие создания…

Время идет, невозможно быстро и одновременно медленно. То, что смертным представляется веками, божественным, потусторонним существам кажется не более чем мгновениями.

Умирают первые поколения, и Крокан провожает их души. Потом уходят из жизни их дети. И дети их детей. Этот процесс непрерывен и не требует усилий, однако живые постепенно все сильнее отдаляются от своих божественных опекунов. Их истории тускнеют, теряются. С каждым последующим поколением народы все меньше поклоняются древним богам и их понимают.

Начинаются магические войны.

На людей охотятся. Родичи сражаются друг с другом. При виде их страданий сердце Леллии обливается кровью. Она больше не находит нужных слов для общения со своими детьми. Они не слышат – или не хотят слушать – как богиня умоляет о мире.

Возникает Грань.

Нахлынувшее на нее горе по силе сравнимо с землетрясением, способным пошатнуть самые основы мироздания. Песня становится больше похожей на крик. Боль немного ослабевает, когда в мир, где живет Леллия, возвращается людская королева и собственноручно у подножия алтаря богини жизни сажает дерево. Дом, где усталая богиня, чьи дети больше не поют ей, как когда-то, может укрыться в своем горе. Ее голос становится слабым и надломленным, и, чтобы залечить израненное сердце, она на время прячется внутри дерева.

Корни растут все глубже.

Она погружается в землю, в опору мира смертных, которая поддерживает жизнь, природу и магию. Собственные силы Леллии начинают иссякать.

«Пойдем со мной, любимая, – умоляет Крокан. – Здесь больше нет для нас места».

«Я пока нужна им. Еще немного», – неизменно отвечает она, и голос ее с каждым разом становится все слабее.

Их дуэт сохраняется. Крокан поет для нее из тьмы, тоскуя по свету и желая вновь ее увидеть; поет всеми голосами, которые звучали раньше, а Леллия отвечает голосами тех, кто еще только появится.

Но ее песня звучит все слабее и тише.

Вскоре дуэт переходит в соло.

«Пойдем со мной, любовь моя, – умоляет Крокан. – Осталось мало времени».

Ему никто не отвечает.

Песня смолкает. В груди поселяется тяжесть, горло сжимается, глаза жжет от подступающих слез. Три тысячелетия тоски. Служения смертным, которые больше не помнят или не понимают их слов.

Ильрит рядом со мной сгибается пополам, одной рукой прикрывает рот, другой хватается за грудь, как будто силится вырвать собственное сердце. Я обнимаю его, облегчая прикосновением невыносимое бремя одиночества. Он издает долгий, печальный звук. Я невольно ему вторю.