Книга Дуэт с герцогом сирен, страница 246 – Элис Кова

Окружившие балкон воины стягивают нам запястья толстыми веревками из водорослей, похожими на те, которыми Ильрит запечатывал дверь собственной оружейной, а потом в полной тишине ведут нас к Древу жизни. Хор остается в замке, однако Фенни бросает вслед нам прощальный взгляд. Сперва сосредотачивается на брате, потом переключается на меня. Между нами осталось еще много недосказанного. Фенни слишком сложная женщина, и мне трудно понять ее истинные намерения. Прежде чем я успеваю попытаться, она, как исчезающая тень, скрывается из виду.

С Древа жизни опадает все больше листьев, и некогда белые пляжи уже становятся серебристыми. Листья качаются и на волнах прибоя, плещущихся у наших щиколоток. Такое ощущение, будто ветви над нами заметно оголились всего за несколько часов.

– Она умирает, – звучат в голове слова Ильрита, когда мы входим в туннель, ведущий к главному пляжу возле Древа жизни.

– Мы спасем ее, – решительно заявляю я, стремясь к дневному свету, ждущему нас на противоположном конце.

Пляж сейчас пуст. Должно быть, прихожане, которые пели здесь молитвы, когда мы только поднялись из Бездны, разошлись – или же их разогнал Хор, – и теперь компанию нам составляют горстка воинов, копья, воткнутые в первозданный песок, и сверкающие топоры, аккуратно расставленные вдоль больших корней, оплетающих этот уголок пляжа. Пока мы проходим мимо, стараюсь не пялиться на них слишком уж откровенно, однако это дается с трудом. Меня так и подмывает схватить один из них и ринуться к двери.

– Сюда, – велит один из воинов и жестом указывает на просвет между двумя массивными корнями. Остальные стражники обступают нас полукругом, и их предводитель развязывает нам запястья. – Если мы услышим хотя бы ноту, Хор приказал прикончить вас прямо на месте, и неважно, помазаны вы или нет. – Он смотрит на меня с таким видом, будто едва сдерживает желание прямо сейчас привести угрозу в исполнение. – Хор пришлет кого-нибудь, чтобы вас помазать.

С этими словами он занимает место возле самого проема, и нам с Ильритом не остается ничего другого, кроме как войти внутрь.

Мы протискиваемся сквозь узкий проход между корнями. Когда глаза привыкают к освещению, становится ясно, что мы находимся в некоем подобии перевернутого птичьего гнезда – как будто нас посадили под корзину. Сквозь переплетение корней пробиваются солнечные лучи, отбрасывая на песок пятна света.

– Я думала, у сирен нет тюрем, – бормочу я, потирая запястья. Неудивительно, что Рэмни выглядела такой смущенной, объявляя о принятом решении.

– У нас и нет, особенно на острове Древа жизни. Это место обычно предназначено для священных молитв и молчаливой медитации, поскольку укрыто объятиями леди Леллии. – Ильрит бросает взгляд вверх через отверстие в сплетенном из корней потолке.

– Отвращение сирен к тюрьмам сыграет нам на руку. Они могли бы так и оставить нас связанными. Но теперь вопрос с веревками отпал, так что сбежать будет легче.

Я принимаюсь прохаживаться вдоль стен, напоминающих живой гобелен, и заглядывать в щели, выискивая какие-нибудь скрытые проходы. Некоторые корни толще, чем три вместе взятые корабельные мачты, другие настолько тонкие, что их легко переломить руками.

– Другого выхода нет. Я уже бывал здесь раньше.

– И что, ты искал его во время прошлого визита? – Я пытаюсь протиснуться в промежуток между корнями, хотя уже понимаю, что он слишком узкий.