Книга Последняя из рода, страница 13 – Ольга Шах

А, между тем, была почва для подобных мыслей – окно располагалось явно на втором этаже старого дома, о том говорили потемневшие от времени и непогоды серые камни и вьющийся плющ. Внизу находился хозяйственный двор с низкими широкими постройками без окон, часть из которых совершенно точно пустовала, радуя взгляд кое-где провалившейся крышей. Мальчишка с надвинутой по самые брови шляпе сидел на деревянном чурбачке и предавался напряжённому ничегонеделанию, мимо прошла девушка в такой же длинной юбке, что и уже знакомая мне старая ведьма.

Стараясь не принимать близко к сердцу увиденное, я доползла обратно, тяжело дыша, и плюхнулась на свою кровать. Хотелось пить, но, как назло, в моём каземате ничего, кроме ромашечного отвара, не было. Я устала откинулась на подушки и закрыла глаза, будучи всё в том же расслабленном состоянии. Старым диафильмом проплыли образы: вот я играю со своей матерью в саду… вот она меня учит грамоте… то есть, не меня, конечно, а её – Алинару! Но я полностью убеждена, что она – это я. И нет, я точно знала, что я – это Алина Викторовна Зарайская, просто каким-то чудом я ощущала отголоски умирающих воспоминаний девушки, которую звали Алинара дю Савьер, последняя из рода дю Савьер! Это она боялась приезда своего жениха, да так, что решила утопиться в фонтане. Однако, напрасно она это! Решила она, а отдуваться теперь мне. Мне вдруг с печалью подумалось, что никакой наркоз не способен создать такую реальность…

Глава 5

Воспоминания Алинары были яркими, красочными и вместе с тем нереальными, чужими. То есть, я отлично понимала, что они не мои. И нет, никакого ощущения двойственности или же начальной стадии шизофрении пока не замечала. Я расслабилась, перестала контролировать эти воспоминания, и они из маленького ручейка превратились в полноводную реку.

Отца своего Алинара совершенно не помнила, пожалуй, единственное, что она от него получила – это красивое и необычное имя да тёмные, чуть вьющиеся длинные волосы, оливковую кожу и глубокие карие глаза. Я покопалась в памяти, но ничего толком не разобрала про отца – судя по всему, маменька бедняжки была не из тех родительниц, которые со слезами на глазах сообщают своим дитятям о том, что отец у них был космонавтом или капитаном дальнего плавания, а в нынешних реалиях, что он был спецагентом и умер, исполняя свой долг перед Отечеством. Не исключаю того, что леди Кларе было сложно говорить о супруге, который погиб ещё до того, как родилась Алинара… хотя нет, кажется, маменька была настолько сухой и чёрствой, что, единожды сообщив любопытному ребёнку, мол, помёр папаша твой и родичи тут же выперли меня из его дома, решила вопрос закрытым раз и навсегда.

Пожалуй, мне бы импонировала леди Клара, если бы я знала её лично и при других обстоятельствах. К примеру, если бы она была классной руководительницей у моей вечно капризной и донельзя избалованной Машки. Вне всякого сомнения, поведение и общая успеваемость у моей дочери резко бы возросли. Задавив в себе рвущийся наружу вздох отчаяния, я крепче сжала зубы и усилием воли вновь нырнула в водоворот отголосков чужих мыслей и чувств. В памяти тут же всплыло строгое, чуть худоватое лицо леди Клары с выступающими скулами и бескровными губами, её вечными немаркими пристойными платьями всех пятидесяти оттенков серого и равнодушные, какие-то мёртвые блеклые глаза. И нет, она не обижала своего ребёнка, вовсе нет. Пожалуй, я бы даже сказала, что Клара, она… по-своему любила девочку и заботилась о ней. Во всяком случае, научила читать, считать, дала основы этикета, географии и истории. Ну и, конечно же, слова Божьего. Великого по-местному.