Книга Однажды суровой зимой, страница 6 – Елена Михалёва

Эстлин. Довольно распространенное имя. И уж нисколько не благородное. Его давали сироткам и крестьянским дочкам. Особенно, если малышке не повезло родиться третьей или четвертой девочкой в семье. Люди позажиточнее предпочитали нарекать дочерей сложными вычурными именами, вроде Идарвенны или Лорабеллы. Но уж никак не Эстлин. В общем, для ведьмы-отшельницы — самое то. Даже если это и не ее настоящее имя.

Когда Вендал закончил мыться, вода в бадье почти совсем остыла. Он завернулся в теплую простыню, что хозяйка заботливо оставила на печи, и пошел босиком обратно в комнатку, минуя маленькую кладовую. Здесь было прохладнее, чем в баньке, но все равно разительно лучше, чем снаружи. Где, по всей видимости, и была хозяйка. Колдуньи внутри домика не было. Здесь все осталось в том же самом виде, что и прежде. Разве что поднос с тарелкой и кружкой перекочевали с пола на столик.

Принц огляделся по сторонам. Он невольно гадал, кто же эта девушка. Взаправду лесная отшельница? Или просто сбежавшая от городской суеты второсортная магичка? Да, у нее есть действенные отвары. Она явно сильна в зельях и целительстве, но для травницы самих трав было не так уж и много. А для целительницы недоставало всех этих жутких приспособлений, похожих на наборы пыточных дел мастера.

У нее есть амулеты, но их опять же не слишком много. Если она ведьма, где кости, руны и черепа? Где большой кристаллический шар, котел и черный кот, черт побери? А если она чародейка, сведущая в высшей магии, где все ее книги, коими чародеи так любят хвастаться? Непонятно.

Даже лежавший под кроватью посох куда-то исчез вместе со своей хозяйкой.

Только, если быть совсем уж честным, принц в магах не разбирался. При дворе чародеев не водилось, лишь целители. А те, кто ему встречался, не располагали к долгим задушевным беседам. И уж никак не были хорошенькими юными отшельницами.

— Ты права, — сказал в пустоту Вендал. — Поговорим обо всем завтра. А сейчас я воспользуюсь твоим предложением и лягу спать, — он сел на край кровати. — От твоих зелий голова кружится, как с похмелья.

Принц стянул с себя простыню, бросил ее на кресло и забрался под груду одеял в чем мать родила. А сверху еще накрылся мягким покрывалом из тонко выделанных кроличьих шкурок. Тепло и уютно. Подушка едва уловимо пахла человеческой кожей. Никаких тебе вшивых тюфяков в конюшнях и отсыревших клочков сена в сараях. Нормальная постель. Дрожь удовольствия пробежала по спине.

Вендал не успел додумать мысль о том, как ему повезло, потому что провалился в глубокий спокойный сон. А пока он спал, лечебные настои делали свое дело. Кожа приобрела здоровый оттенок. Синяки под глазами пропали. Даже обветренные губы перестали походить на рану со струпьями.

Но спустя пару часов принц проснулся и приподнялся в кровати. Его разбудили звуки, доносившиеся снаружи домика. Метель стихла, и теперь он отчетливо слышал, как как-то возится во дворе. Ночная темень за маленьким окошком была настолько плотной, что казалась осязаемой. Вендал силился разглядеть хоть что-то. Короткая резкая вспышка голубого свечения заставила его вздрогнуть.

Входная дверь лениво заскрипела, впуская морозный воздух. Но стоило ей отворится, внутрь быстро скользнула хозяйка домика. На ней был меховой плащ с капюшоном и высокие теплые сапоги. В руках девушка держала свой посох. Она спешно заперла дверь, стряхнула снег и повесила плащ на крючок в углу. Затем устало стянула сапоги вместе с носками и с наслаждением размяла замерзшие пальцы в чулках. Потом неспешно подошла ближе к очагу.