Книга Танцующая с волками, страница 88 – Сёстры Нолан

— Лив, прошу, поговори со мной. — Ульрих подошёл ближе и опустился перед ней на колени. — Лив?

Тёплая ладонь обхватила холодные пальцы, но Оливия выдернула руку.

— Убирайся, не хочу тебя видеть! — прошептала она, с трудом скрывая дрожь в голосе.

Оттолкнув от себя Ульриха, она подскочила на ноги, готовая рвануть прочь из комнаты.

— Выслушай меня, — раздалось за спиной, и Оливия на мгновение замерла, но тут же порывисто обернулась.

— Ты убил его! Убил того, кто заменил нам отца! — Её крик звонко отскочил от стен кабинета.

Схватив со стола первое, что попалось под руку, Оливия запустила в оборотня книгой, но тот ловко увернулся, и старинный фолиант с глухим стуком ударился о стену.

— Меня ты тоже убьёшь? — зашипела она и приблизилась к Ульриху, толкнув его в грудь так, что тот покачнулся. — Я тоже теперь твой враг?

Он поморщился и хотел было возразить, но она не дала этого сделать, вновь обрушивая на него град ударов.

— За что? Зачем ты это сделал, сволочь!

Ульрих перехватил её запястье, но Оливия ловко выдернула руку и наотмашь ударила его по лицу. Он оскалился от неожиданной боли, пронзившей щёку. Зверь рванул зубами прутья клетки. Голубые глаза вспыхнули яростным огнём, кровь вскипела в жилах. Схватив Оливию за шею, он со стуком прижал её к стене, выбив из груди приглушённый стон.

— Он предатель, Лив! — прорычал Ульрих, глядя в испуганное лицо.

С шумом втянув воздух, он продолжил чуть тише, но грозная вибрация его голоса заставила Оливию затаить дыхание.

— Это он заключил сделку с Джакобом! Они провернули всё за спиной моего отца, а затем пристрелили, как бешеного пса! — Он чеканил каждое слово, и те врезались в сердце Оливии, оставляя глубокие порезы. — Маркус знал о нападении с самого начала, более того, согласился пожертвовать северной базой, чтобы застать ликантов врасплох! Он подставил своих, Лив.

В кабинете повисла тишина. Оливия зажмурилась, изо всех сил стараясь удержать эмоции в узде, но слёзы всё равно потекли по щекам.

— Такое нельзя простить, — пробормотал Ульрих, ослабив хватку.

Оливия открыла глаза и удивлённо посмотрела на него. Неужели он действительно мог так говорить об их опекуне? Взгляд Ульриха чуть померк, но в нём плескалась такая решимость, что ей стало жутко.

— Тебе ли сейчас говорить о прощении? — горько усмехнулась она.

— Не мне, но этот человек был не тем, кем мы его считали. — Он отпустил её и сделал шаг назад. — Как ты думаешь, зачем он вдруг взял на воспитание двух сирот? Пожалел? Чёрта с два! Совесть взыграла. Решил, что так сможет искупить содеянное.

Оливия тихо шмыгнула носом и обречённо посмотрела на Ульриха. Злость и обида всё ещё выжигали нутро раскалёнными прутьями, и хотя она цеплялась за них изо всех сил, во взгляде мелькнула растерянность.

— И ты посчитал это поводом убить его? Он растил нас как своих, дал больше, чем другие родители родным детям!

— Он поплатился за своё предательство!

— И чем ты теперь отличаешься от него? Посмотри, в кого превратился! Озлобленный и ослеплённый лишь своей правдой. — Оливия старалась держать себя в руках, но каждое слово было наполнено отчаянием. — Сколько невинных людей сегодня погибло от твоих рук? Они тоже были предателями, или, может, это они убили твоего отца?

— Это вынужденные жертвы. Я делаю всё во благо стаи. — Ульрих снова повысил голос, словно пытался заглушить собственные мысли. — Если бы мы не дали отпор, ликантов так бы и продолжали притеснять, лишая собственных земель! И мне жаль, что пришлось прибегнуть к таким радикальным мерам, но это был единственный способ.