Книга Ты ошибся с первенцем, дракон!, страница 57 – Лена Валевская

В спальне дядюшки на мой стук никто не отозвался. Дикая надежда, что уставший ученый просто крепко спит и не слышит, не оправдалась: Икарта в комнате не было. Как и на кухне. И в столовой.

Когда я вернулась в холл, обеспокоенная не на шутку из-за отсутствия дома родных, Дракон обнаружился там же. Он стоял перед портретом трехлетней Алины, висящим на стене, и не сводил с неё глаз. Это было так мило, что я тоже замерла, не желая портить трогательный момент знакомства отца с дочерью. Пусть лишь с её портретом, но, по факту, Галаард видел, как выглядит наш маленький драконёнок, впервые.

Но Хранитель почему-то казался не слишком обрадованным. И молчал как-то странно.

В воздухе разлилось напряжение.

И когда я уже хотела спросить, что ему так не понравилось в изображении Алины, как Дракон вдруг сделал шаг назад от портрета.

— У тебя есть ещё и дочь? — глухо спросил он. — Красивая… На тебя похожа.

— В смысле — «есть ещё и дочь»? — зависла я.

Галаард обернулся.

— Понимаю, не имею права спрашивать и лезть в твою жизнь, но… Её отец — Икарт Кеттэльбрахт? Вы с ним… вместе?

— Откуда такие выводы? — опешила я.

И на мгновение зависла, с недоумением глядя на портрет. Ну да, ничего драконьего в облике нарисованной малышки не было. Даже её «говорящие» о происхождении от Хранителя глазки художник, которому мы заказали этот портрет два года назад, изобразил темнее, чем в реальности. Уж очень его смутил драконий янтарный оттенок радужек Алисты Дэн. И он не рискнул перенести его на свою картину.

Поэтому Галаард засомневался? Ведь глаза, в отличие от волос, не меняются ни через пять лет от рождения, ни когда-либо вообще. Я вдруг осознала, что ни разу при Галаарде не назвала имени дочери. И вообще никак не обозначила пол ребёнка.

А он, как истинный мужчина, был уверен, что от него рождаются лишь сыновья. Наивный.

Впрочем, в чем-то он, наверно, прав, и такая убежденность основывалась на опыте многих поколений Солнечных Драконов, у которых первенцами рождались мальчишки. Чаще всего. И за редким исключением.

Но эти исключения были.

— Галаард, это и есть наша дочь. Её зовут Алина. То есть, конечно, Алиста, но я зову её Алина и Аля. Здесь ей три года. В этом году мы хотели заказать новый портрет, но ещё не успели этого сделать. И нет, Икарт Кеттэльбрахт и я не вместе в том смысле, о котором ты подумал. Он мне дядюшка, а нашей дочери — любящий дедушка. Имей это в виду, если твою бедовую голову опять посетят крамольные мыслишки вроде «наказать» или «казнить».

— А есть за что? — тут же вскинул голову хмурый Хранитель.

Да уж, Галаард неисправим. И лучше с ним на такие темы не шутить.

— Нет. Говорю на всякий случай, зная твой вспыльчивый и быстрый на расправу… характер.

— Значит, дочь? — если прислушаться, можно было услышать, как рвется шаблон одного закостенелого в своих убеждениях дракона. — Не сын?

— Дочь, дорогой, дочь, — усмехнулась я, понимая, что кое-кто ждал совершенно иного. — А что не так? Разве в роду Великих Солнечных Драконов никогда не рождались первенцы-девочки? А как же одна знаменитая древняя воительница-хранительница, которая однажды спасла этот мир от захватчиков? Тоже девочка была, между прочим.

Галаард явственно сглотнул. Складка на лбу разгладилась, а сам Дракон перестал выглядеть шокированным.