Книга Твоя смерть тебя спасет, страница 40 – Лена Валевская

— И не девица я, — добавила Ждана сокрушенно. — Коли муж в первую ночь поймет, быть мне битой.

Я хотела было возмутиться, что это за средневековые предрассудки такие, но вовремя вспомнила, где нахожусь. Вместо этого спросила:

— А что отец ребенка? Не захотел жениться?

— Так он женился… на другой, — вздохнула Ждана. — Когда про будущее дитя ему сказала, так и ответил, мол, чтобы сама как-нибудь. А его не впутывала. И что он сватов уже заслал к дочке старостиной. А со мной у него не любовь была, а так… баловство.

В глазах Жданки опять появились слезы. Игоша завозился на печи и недовольно заворчал.

— Вот гад! — разозлилась я на неизвестного деревенского ловеласа.

Молодцы мужики, что могу сказать. Соблазнил наивную девицу, напел ей про любовь, поигрался и концы в воду. А последствия ей одной расхлебывать. И надо же как придумали! Вроде как оба в "баловстве" участвовали. Но девице позор и изгнание на верную смерть, а про парня даже интересоваться никто не станет, кто такой бойкий да плодовитый на селе. Будто он и не причем. Хотя по-хорошему позор этот на двоих поделить бы нужно. И если уж выгонять, то соблазнителя в первую очередь, чтобы неповадно было и дальше с юными девушками "играться".

Вот только во все времена так было, чтобы девушек крайними и единственно виноватыми выставлять. Вот такая несправедливость.

— Йих! — вдруг радостно выдал игоша и сиганул с печи.

Прямо на обеденный стол.

Который стоял метрах в трех от печи у противоположной стены. Вот уж действительно, дух, а не настоящий человеческий ребенок.

Он даже не прикоснулся к тарелкам, как вдруг их разнесло в разные стороны, шибанув о противоположные стены. Брызги свекольного супа стекали с бревен красными живописными подтеками, добавляя в общую картину беспорядка и хаоса мазок кровавой бойни.

Ждана взвизгнула и села посреди избы на корточки, прикрыв голову руками. Я с трудом подавила в себе желание убежать из этого дома куда глаза глядят. Как можно оставить девчонку одну в этом ужасе, когда ей нужна помощь и поддержка?

— Игоша! — закричала я прыгающему на столе ребенку. Стол прыгал вместе с ним. От шума и громкого стука деревянными ножками по полу я едва слышала саму себя. — Прекрати! Ты почему себя так ведешь?

— Хочу рукавички! Хочу красивые рукавички!

— Зачем тебе они? — опешила я. — Лето на дворе, а у тебя…

Я чуть было не сказала, что нет ручек и ножек, но ведь на чем-то игоша скакал и чем-то размахивал в казавшихся пустыми рукавах распашонки. Пусть прозрачные, почти невидимые, но ручки определенно были. И что плохого в желании ребенка обзавестись для них теплой одежкой?

— Ждана, у тебя есть рукавички? Игоша просит, — обратилась я к девушке, понимая, что она не слышит его вообще или от страха.

— В сенях, в сундуке, — прошептала испуганная Ждана.

Я бросилась в сени. Света из комнаты едва хватило, чтобы найти тот самый сундук с зимней одеждой и, порывшись в нем, отыскать пару женских и потому небольших, более-менее подходящих по размеру ребенку рукавичек.

— Какие славные рукавички! — обрадовался игоша и перестал прыгать. Натянул их на невидимые ладошки, залюбовался.

— Теперь ты не будешь проказничать? — с надеждой спросила я.

— А тебе не нравится? — удивился игоша. — Я же для вас стараюсь. Чтобы веселее было. А то вы кислые и грустные. Хочу веселья, хочу дурачиться!