Книга Твоя смерть тебя спасет, страница 53 – Лена Валевская

— Много вопросов, Марья, — уже мягче сказал Кощей. — Скоро сама всё узнаешь.

И правда, не прошло и несколько минут, как деревья поредели, и между ними замелькало светлеющее небо. Занималась заря. А потом мы вышли… к избушке Лешего! Значит, и сама нечисть где-то поблизости!

Я замерла, в ужасе озираясь. А вдруг опять закинет невесть куда? Сможет ли Кощей найти меня во второй раз? Даже с обновленным кольцом?

— Лешего больше не бойся, — правильно понял мою заминку Кощей. — Есть у него правило. Если смертный обставит лесного хозяина в его же игре, своими силами выберется из ловушки и леса, Леший его больше не тронет. До следующего раза, конечно же.

— Но я ведь вроде не сама выбралась… — одновременно обрадовалась и расстроилась я. — Меня ты вывел.

Значит, не обставила я Лешего? И есть еще опасность мне от лесного хозяина?

Кощей закатил глаза и воскликнул

— Марья, ты продержалась всю ночь! Сама! Без моей помощи. Не понимаю, как у тебя это вышло, но это так. Знаешь, что сказал мне Леший на прощание? Его дочери ломают свои куклы очень уж быстро. Не успевают наиграться, как приходится искать новые. Я мчался по лесу, уверенный, что опоздаю. Что наткнусь за очередным деревом на твое хладное бездыханное тело. А ты… развлекалась! Песенки пела!

Перед внутренним взором возникли светящиеся белым светом руки. Выходит, если бы не эта загадочная магия, к этому моменту быть мне сломанной игрушкой? Хладным бездыханным телом?

— И сдается мне, — добавил Кощей. — Ты бы и сама выбралась. Рано или поздно… Пересилила бы морок самого Лешего…

Ах, да, я и забыла. Кощей полагает, что перед ним могущественная колдунья, Марья Моревна, прекрасная королевна. А не скромная бесталанная путешественница из другого мира или времени.

От избушки Лешего к нам хромал Дарён.

— Нашел, — хмуро констатировал он. — Теперь идем за мертвой водой? Сколько можно меня мучить? Я летать хочу. И ходить. А не вот это! — задрал он больное копыто.

— Потерпи еще, Дарён, — произнес Кощей спокойно. — Хочу Марье кое-что показать.

— А надо ли? — усомнился конь. — Не поймет…

— Теперь думаю — поймет, — загадочно отозвался Кощей.

На этой интригующей ноте меня повели… в деревню.

Над неровной линией горизонта проклевывался первый росток солнца. Орали, как недорезанные, петухи. В каждом дворе, мимо которого мы проходили, надрывались, отрабатывая кормежку, собаки. Деревня просыпалась.

— А теперь смотри, — кивнул Кощей в сторону одного такого двора, останавливаясь.

Во дворе у дома, рядом с широкой лавкой, стояла знакомая девочка. Та самая, лохматая, из леса, которую я спасла от участи сделаться лесавкой.

— Тятя! Тятенька! — звала она хныкающим голосом и тормошила развалившегося на лавке мужика. — Проснись!

Поначалу я подумала, что мужику плохо. Но тут он всхрапнул, громко, раскатисто, заставив вздрогнуть ребенка.

— Тятя… — жалобно протянула девочка. — Ну, тятя!

— Видишь, — тихо проговорил Кощей. — Даже в дом не смог зайти. Что с людьми хмель делает…

— Так он бухой! — догадалась я. И спохватилась, что такого словечка из моего мира Кощей может и не понять. — То есть, пьяный?

И другими глазами увидела всю картину. Бедный ребенок вернулся домой из трехдневного плена у Лешего. И что она видит? Напившегося в хлам родителя, который даже не заметил пропажи дочери.