Книга Продам жену, торг уместен, страница 4 – Рыжая Ехидна

Я вдруг ясно осознала страшную истину: без этого указа нас бы стерли с рынка, как мелких торговцев зельями, а фамилия Монфор растворилась бы в прахе забвения – как имена тех, кто оказался слишком слаб, чтобы защитить свое наследие.

Пока Ричард, сыпля проклятиями, торопливо вытирал лицо салфетками, мой взгляд скользил по столу, цепляясь за разбросанные бумаги. Фамильная печать «Монфор Альба», стопки свежих контрактов, еще пахнущих чернилами, и везде размашистая, наглая подпись Ричарда под грифом «Уполномоченное лицо».

Пора было лишить его этих полномочий.

Раз и навсегда.

– Я подаю на развод, – сказала я, чеканя каждое слово. – Ты не достоин ни моего имени, ни моей семьи, ни той чести, которую тебе доверили. И уж тем более тебе не место среди магической аристократии.

Подхватив сумочку и резко развернувшись на каблуках, я уже собиралась хлопнуть дверью, оставив его в прошлом – там, где ему и место.

Но не успела сделать ни шага.

– Как торопливо… – Его голос, ленивый и язвительный, прозвучал за моей спиной, заставив замереть. – Но теперь слушать будешь ты.

Я обернулась. Ричард шагнул ближе, сокращая расстояние. В его глазах плясала самодовольная усмешка. Я почувствовала, как внутри все скручивается от плохого предчувствия, но лицо осталось безупречно спокойным.

– Я хотел разойтись мирно, – протянул он, смакуя каждое слово. – Но раз ты напомнила о моем месте, я напомню о твоем.

Он коснулся моего лица, лениво накрутив локон на палец. Я напряглась, но не отшатнулась.

– Твой дед так заботился о тебе, что добавил в контракт особый пункт, – продолжил он, понизив голос. – Закон о перепоручении супруги… слышала о таком?

Кровь отхлынула от лица. Сердце заколотилось.

Не может быть!

– Вижу, знакомо. – Его улыбка стала шире.

Ричард отступил и рухнул в кресло, развалившись.

– Если мы разведемся, я обязан найти тебе нового мужа, – протянул он. – Думаю, устрою аукцион. Посмотрим, сколько дадут за последнюю Монфор.

Земля ушла из-под ног.

Все, что казалось прочным и незыблемым: имя, честь, род, – теперь могло быть продано с молотка, выставлено на торги вместе с моим будущим.

Ричард Вальмор – подлец, каких свет не видывал. Истинное отродье торгашей!

– Леди Амалия, – негромкий голос раздался рядом.

Я обернулась. Молодой распорядитель в сюртуке цвета старого золота склонил голову. В его взгляде – редком для этих стен, полных алчности и холода, – скользнула искра сочувствия.

– До начала аукциона осталось полчаса, – напомнил он.

Я кивнула, принимая приговор.

Великая Торговая Палата – сердце Лазории. Здесь уходили с молотка редчайшие драгоценности, фамильные особняки, манускрипты эпохи Древних Королей и чартеры, стоившие больше, чем целые графства.

Здесь продавали мечты. Истории. Целые династии.

И сегодня здесь продавали меня.

Зал «Гранд-Этериум» ломился от зрителей. Казалось, собрались все: от жеманных дамочек из высшего света, чьи бриллианты соперничали с блеском люстр, до толстосумов-дельцов с алчностью во взгляде, мечтавших урвать хоть что-то, связанное с именем Монфор.

Даже если это «что-то» – последняя представительница некогда великого рода.

Я стояла за бархатным занавесом, сжимая брачный контракт. Позолоченные буквы поблекли, но печать деда жгла пальцы.

Он думал, что защищает меня.

Закон о перепоручении супруги – пережиток эпохи, когда честь ценилась дороже золота. Если род женщины угасал, если не оставалось мужчин, способных о ней позаботиться, муж должен был найти нового покровителя – достойного сохраняющего ее статус и имя.