Книга Портал к твоему сердцу, или Аукцион с последствиями, страница 50 – Ектерина Верхова

Магия вибрировала в воздухе. Я чувствовала это – даже не обладая ею. Словно сама реальность трещала под её пальцами. Ладонь мамы легла Каэлу на лоб, от неё шёл жар – живой, волнующий, дарящий надежду.

– Но… а ты? Ты ведь пойдешь со мной? – голос мальчика сорвался. Он вцепился в её одежду маленькими пальцами, так, будто мог удержать её рядом одной своей слабой хваткой.

Морелла улыбнулась. Это была печальная, измученная улыбка человека, у которого больше нет времени.

– Потом догоню. Обещаю, – она не умела врать. Каэл был умным ребёнком. Он всё понял.

Она развернулась, не выпуская его руки, начала чертить в воздухе символы. Свет портала уже рвался сквозь пепел, будто просвет в кошмаре.

– Ты со всем справишься. Когда-нибудь… если встретишь мою дочь… скажи ей, что я её люблю.

И в этот миг всё исчезло. Тьма. Свет. Жар. Воспоминание будто сорвалось с крючка.

Меня словно выдернули обратно в реальность, в кресло.

По щекам катились горячие слёзы.

Я позволила себе истерику. По-настоящему, без остатка. Пусть короткую, пусть на несколько минут – но с трясущимися руками, с рыданиями, с хрипами, с беспомощной злобой и горечью.

А потом – выдох. Глубокий вдох. И ещё один. Я заставила себя успокоиться.

Потому что кроме меня никто не разберётся. Никто не поймёт, что теперь с этим делать.

Мама… За ней гнались. Из-за её особой магии? Скорее всего. Культ убил отца, когда родители пытались скрыться. А она, вся в крови, в изнеможении, оказалась на пороге дома… Каэла. Моей маме помогли. Ей дали приют, согрели, выхаживали. И она, даже на последнем издыхании, даже выбившись из сил, пыталась защитить чужую семью, спасла их.

Каэлу повезло чуть меньше. Счастливого воссоединения с семьей, судя по текущим светским хроникам, не случилось: во всех статьях он значился сиротой. Значит… он рос в незнакомом месте, совсем один. Без семьи. Без поддержки.

А теперь – вот он. Богатый, могущественный, дергающий за ниточки и торговые пути, и гильдии. Даже представить сложно, через что он прошёл, чтобы стать таким. Как он карабкался вверх. Возможно, по головам. Но точно – по чужому презрению, по слепому стремлению к цели, которую он сам себе поставил.

Но так и не добился главного – его семьи. Мама ведь не врала. Она сказала, что спасла. Значит, они живы. Где-то. Возможно, в других городах, королевствах.

И вот что ужасало – он встретил меня. Дочь той самой женщины. Дочь той, из-за которой его счастливое и безоблачное детство так резко закончилось. В тех воспоминаниях в его сердце не было ни капли ненависти к Морелле.

Но это было давно, сейчас он уже взрослый мужчина, который чётко понимает причинно-следственные связи.

Есть ли хоть какая-то вероятность, что в его сердце не проснулась ненависть? Что Каэл не переложил вину на меня? Что не стал использовать меня, как инструмент отмщения?

Он стал жесток. Я ведь видела, как он убивал ту девушку. Кровь, кинжал, ритуал. Даже если это какой-то хитрый многоступенчатый план, он не может стоить невинной жизни.

А может?.. Может, была какая-то уловка?

Я не знала.

Я не понимала.

Но если в маленьком Каэле, в воспоминания которого я ворвалась, уже тогда полыхала животная ненависть к культу, то он бы не стал частью этого. Не добровольно. Не искренне.

Сознание начинало проясняться. По крайней мере, достаточно, чтобы в мысли вернулась привычная едкость. Мой верный сарказм – как дешёвый бальзам после смертельного ранения: бесполезен, но привычен.