Книга Берта сдаваться не умеет, страница 65 – Екатерина Началова

Отвечать: «Кнедлики», было неправильно. Потому что это уже были не кнедлики.

— Рагу! — уверенно сказала я, демонстрируя максимальное жизнелюбие и оптимизм. Вымуштрованный Айваром опытный Волк мрачно глянул на меня и даже не прокомментировал блюдо.

— Приятного аппетита! — сообщила я, ожидая несколько десятков восхищенных отзывов.

***

Через полчаса стало ясно: восхищенных отзывов не будет.

Они все только ругались. Как так?

Обидевшись и порядком приуныв, я вспомнила, что не посолила. Ни разу. Когда попробовала, оказалось, что из-за размера кнедлики еще и не доварились: стоило вонзить в них зубы, как они намертво заедали.

«Небесная корова...»

Запоздало и стыдливо я присыпала солью, все что осталось и принялась уныло ждать конца.

В очереди появился и Байнар... Я только расширила глаза, глядя, во что превратилось его лицо за несколько минут, проведенных в темноте с Крисом. А Змей не только свет гасил... Кажется, с его подачи Бык падал плашмя несколько раз. Ещё вчера красивое лицо сегодня было украшено глубокими кровоподтеками под обоими глазами, на подбитом скривившемся носу красовалась ссадина, бровь и нижняя губа рассечены. Губа еще кровила.

«Любопытно... Как Крис добился такого результата, если у него же даже костяшки на руках не покраснели. Ногами? Зато теперь понятно, почему они так быстро разошлись...»

— Бай, это что с тобой? — заинтересованно спросил кто-то в очереди.

— Споткнулся, — мрачно ответил Бык.

Несмотря на все, что наорал мне Байнар, я всё-таки чувствовала угрызения совести. Он же просто среагировал на чужого мужчину в моей комнате. Что он должен был подумать? Понять можно... Поэтому я, вскинула на него глаза и поспешно сказала:

— Дай объяснить. Это не то, чем показалось. Я не...

Больше ничего сказать не успела. Байнар окинул меня только лишь презрительно-разъяренным взглядом, и демонстративно отшагнул подальше, не оставляя шанса что-то объяснить при остальных. А когда отдавал тарелку, швырнул ее так, чтобы забрызгать меня остатками завтрака.

— Готовишь дерьмо, беспутка, — бросил с ненавистью.

— Для дерьма, — вспыхнув, успела бросить вслед.

Объяснять ему что-либо совсем расхотелось. И все же я решила, попробовать еще раз. Для очистки совести.

«Найду его на стене и поговорю...»

Одновременно я успокаивала своего быка, который помнил каждое брошенное в мой адрес нехорошее слово, и страстно желал атаковать. — «Нет, нет. Так неправильно. Спокойно, Берта...»

Но мой поварской пыл окончательно угас.

Крис пришел, как всегда, в числе последних. Кажется, он нарочно приходит под конец завтрака, чтобы меньше встречаться с остальными, даже несмотря на то, что в конце может почти ничего не остаться и все неумолимо остывает.

Проследив за ним, я осторожно выбралась из кухни, кружа вокруг и убирая оставленные тарелки. Крис по-мужски сосредоточенно ел.

— Ужасно, да? — грустно спросила уже без надежды.

Крис бросил на меня внимательный взгляд и вернулся к еде.

— Лучшее, что здесь подавали, — ответил, не отвлекаясь от тарелки.

Я вспыхнула от радости.

— Правда?! Есть добавка! Хочешь?

Он опять поднял на меня темные глаза и неожиданно тепло усмехнулся.

— Очень хочу. Тащи, пушинка.

Я вернулась к нему с щедрой порцией монументальных кнедликов. Сделав по-военному короткий выдох, Крис решительно начал штурмовать вторую порцию. Подперев голову рукой, я восхищенно наблюдала, как он ест мои первые кнедлики. Почти кнедлики.