Книга Волчья ягода, страница 58 – Екатерина Началова

— Хотела, чтобы сделали? — мгновенно спросил Таор.

С негодованием уставилась на мужчину. Тот несколько раз моргнул, всем своим видом показывая, что проявляет обычную любознательность, не более.

— Нет, конечно! Просто интересно, — безнадежно ответила, осознавая, что повторяю свое «просто» не в первый раз. — Меня пугали, что вы... что Волки могут меня... Ну, ты понимаешь...

Пока я говорила, Таор смотрел на меня уже безотрывно, и чем больше он смотрел, тем больше я путалась.

— Даже друг предлагал услугу для безопасности... — добавила, не зная, что еще сказать.

«Почему я об этом говорю?! Да что со мной?!»

Я замолчала на время, пока мимо проходил мужчина, который тащил на плечах огромный мешок. По бурым потекам на ткани можно было понять — в мешке свежее мясо. За мужчиной преданно следовал худой волк. Высунув алый язык, он кланялся серой головой каждой капле, падающей в дорожную пыль.

— ...так какую услугу тебе предлагал друг? — Таор задал вопрос, дождавшись, когда мы отойдем достаточно далеко.

Я опять запнулась, соображая, как бы сформулировать предложение Олова, и под пристальным взглядом с трудом пояснила:

— Ну, такую... Как мужчина женщине...

— Корень свой хотел присунуть что ли? — Волк как всегда был прям и бесцеремонен.

Формулировка была возмутительной, но верной.

— Да! — вынужденно подтвердила. — Это бы мне помогло?

Таор выпрямился, долго потянул носом воздух, смерил меня беззастенчиво оценивающим взглядом.

— Зависит от того, как бы он управился с корнем, с тобой... — его голос понизился до урчания. — Думаешь, он хорош, этот твой друг? У тебя уже был с ним опыт?

Задохнувшись я на секунду задумалась о том, чтобы одарить Волка еще одним цветком струпнина. Мысль представилась сладкой, как мед. Луговой мед.

— Таор! Я спросила не о том! Я спросила, претендовали бы на меня охотники, если бы почуяли другого мужчину? Об этом!

— А, да? — Волк усмехнулся и смущённо поскреб переносицу. — Я не так понял. Прости, миса.

Я уставилась на него во все глаза, пока Таор невозмутимо смотрел перед собой. Кажется, на следующий дом.

«Не так понял или провоцирует?!»

— Да, услуга помогла бы, — он отвечал как ни в чем не бывало. — Мы не трогаем чужих женщин. Но больше бы помогло, если бы тот друг вызвался отправиться вместо тебя. Собственно, мы на это рассчитывали и были крайне удивлены, даже озадачены, когда нам действительно прислали тебя. Незамужнюю — к роду Волка... Людской род порой отчебучивает. Что хлопаешь глазами, удивлена? Не знала о такой возможности?

— Нет... — растерялась.

На это Таор скривился.

— Беда... Сомневаюсь, что у вас в селе вообще остались мужчины. Уверена, что бездетна? Может ваши «мужчины» не способны дело делать? Не знают что, куда... Со сколькими лично пробовала?

Я уже открыла рот, чтобы всерьез сказать ему, но, глянув в глаза, тут же замолчала. Волк смотрел слишком внимательно, яркие глаза темнели от расширяющихся черных зрачков, жадно расползающихся по радужке. Он ждал, хотел знать ответ.

— Не твое дело! — выпалила, осекшись, не зная, что и думать о своих, о чужих... О всех.

В антрацитово-черных зрачках заблестело открытое веселье. Таор улыбнулся — опять широко, показывая клыки. Опять так, что полыхнула и загорелась кожа.

Тем временем скромные дома сменялись на дома побогаче — мы подходили к центральным улицам. Двери многих домов были не закрыты, а приветливо распахнуты, как бывает, когда на первых этажах торгуют или мастерят, а на вторых — живут. Я вертела головой, стараясь все рассмотреть. Один дом украшал настоящий огромный меч как для великана, за дверью слышался характерный мерный лязг молота о наковальню. Уже по взгляду Таора, можно было понять, что там происходит нечто для него очень интересное. На другом доме золотыми красками вились таинственные узоры. Женским чутьем я поняла, что в том доме находится нечто занимательное уже для меня. Чуть голову не свернула, пытаясь разглядеть, что же мелькнуло за дверью. Кажется, украшения. Потом прошли мимо кожевенной лавки со стойким запахом кожи, затем пушной, посудной... лекарственной. На вывеске последней красовался белый волчий череп с зеленым колосом в клыках.