Книга NeuroSoul Том 1., страница 65 – Данила Скит

Мама говорила ему, что он удачливый, но все же Дэвид представлял это несколько иначе. По его разумению удача была чем-то таким, что не допускало всякое огорчение. Будь он действительно удачлив, то не попал бы под Полет Миражей. А сейчас ему приходилось мучиться, не чувствуя по утрам правую половину тела и промахиваться по цели. Невеселая удача, по правде говоря. Очень грустная. С таким же успехом можно удачливо умереть. Дэвид не знал, каким образом можно сделать это, ведь внезапная смерть вообще не подразумевает какой-либо успех. Но удача у него до того странная, что, наверное, и такое было возможно.

— А… сколько платят за охрану? — как бы между делом спросил Дэвид, хотя Магилак — вовсе не тот, кому нужно задавать такие вопросы.

— Выкупишь квартиру вместе с процентами, — суетливо отрезал Магилак. — И еще. Поговаривают, мол, детективчик этот сыночек кое-кого из прошлой супер крутой элиты, но сдается мне он просто однофамилец. Не больно-то перед ним расшаркивайся. — Магилак цокнул. — Знаю я таких… Понабирают фамилию кумиров, берутся разгадывать тупые загадки и ходят, выделываются.

— Так точно, — кивнул Дэвид. — А загадки действительно тупые?

Магилак посмотрел на Дэвида задумчиво.

— Просто набор слов без какого-либо смысла. Понятия не имею, что там отгадывать. Сдается мне, это начало без конца. Ладно, все. Иди.

— А куда?

— У кадровиков спроси, где засел этот ищейка, — бросил Магилак и скрылся за дверью со своими начальниками.

Кадровик — дроид без глаз и конечностей, отправил его на нулевой этаж, куда не проникало и без того редкое солнце Арсии. Ни полиция, ни гвардия, ни армия не любила частных ищеек, сколько бы приказов «любить и жаловать» не получала. Дэвид и сам не помнил, откуда повелась такая мода, но с охотой ее соблюдал. С одной стороны, он не хотел выделяться из общей массы, а с другой ему и самому не нравились ищейки. Дэвид не знал, почему. Просто не нравились. Быть может, таких как он много, и это «просто» однажды превратилось в традицию?

Когда его ладонь легла на холодную металлическую ручку, из груди вырвался обреченный выдох. Дэвид толкнул дверь и вошел.

Внутри встретил полумрак, подсвеченный только синевой вороха голограмм. Они зависли в воздухе, безуспешно пытаясь придать форму окружающему. Это была небольшая коморка шесть на шесть, с большим столом посередине, погребенном под кипой бумаг и электронных носителей. Когда Дэвид вошел, парочка листов соскользнула с края стола от внезапного порыва воздуха. Остального было не видать, хотя он не удивился бы, если в углу заприметил парочку швабр. Вокруг синевы сгущалась темнота — хоть глаз выколи. Слабый свет рвано очерчивал высокую черную фигуру, нависшую над столом, словно гигантский ворон. Мужчина сгорбился, оперевшись о край стола ладонями. Склонив голову над бумагами, он пронзал острыми плечами тьму. Черные волосы полоскали воздух, словно длинные мокрые плети. На мужчине блестела атласная рубашка, слишком свободная и не по размеру — тоже черная. Лица ищейки видно не было. Дэвид сделал шаг вперед.

— Я… Дэвид Отрейл, — неуверенно представился он. — Вы — Андрей Коршунов? Я ваш новый телохранитель.

— «Когда заполнит боль пустой сосуд из слез и снов, молчание кричит погромче всяких слов». Когда ты слышишь это — что первое приходит на ум?