Книга Невинная для двух альф, страница 35 – Даная Иная

Но анализировать и вступать в дискуссии становилось все сложнее. Леон и Тихон стояли чересчур близко. Их ауры давили, окутывая меня. Разум затуманивался, инстинкты брали верх, требуя выбрать обоих, хотя это было нереально. Я очутилась зажатой между двумя альфами как в тисках, будучи не в силах ни оттолкнуть их, ни принять какое-то решение.

— Ты думаешь, мне легко? — я собрала мысли в кучу и вскинула на него негодующий взгляд. — И я не хотела бы все упростить, изменить? Но я не могу. Стоит одному из вас оказаться рядом — внутри все вспыхивает. Но и рядом с другим — все то же самое. Как я должна это понять?

— Это невозможно, — процедил Леон. — Истинный может быть только один.

— Я это и пыталась объяснить, — пробормотала я, а на душе уже поднималась паника. — Но реальность другая. Я и сама не понимаю, что со всем этим делать.

Леон шагнул еще ближе. Взял меня за подбородок, чуть приподнял его. У меня аж дыхание перехватило от его близости, от того, как он смотрел — так пронзительно, так по-собственнически.

— Дай мне доказать, что я твой, — прошептал он. — На хуй этого Тихона.

— Не трогай ее, — зарычал Тихон и в тот же момент схватил меня за руку, оттянув от Леона на себя. Его грудь — твердая, горячая — прижалась к моему плечу. — Я был первый. Первый, кто к ней прикоснулся, кто почувствовал.

— Мы не торгуемся, — Леон выпрямился, и его голос стал насмешливым, наглым. — Это не аукцион, Тихон. Я тебе это уже предлагал, предложу еще раз: а не пойти бы тебе на хуй?

Он взял меня за плечи и притянул к себе спиной. Теперь все мое тело ощущало его твердость, плотность мышц, его тепло. А внизу... внизу мои ягодицы натолкнулись на выступ. Он говорил о том, что наша близость отразилась и на Леоне.

— Крошка, зачем он тебе? Нам? — жарко зашептал мне на ухо Леон. — Ты же в курсе, как я хочу тебя? И ты тоже...

Тихон явно не оценил зрелища. Обхватил меня за талию своими большими ручищами, наклонился и впился в мои губы страстным, ненасытным поцелуем. Его язык прорвался в мой рот с силой — Тихон стремился оставить яркий след, клеймо, подтверждающее, что он был первым, что именно он — владелец.

Я мгновенно забыла о присутствии Леона, который продолжал обжигающе дышать мне в ухо. Параллельно он мягко гладил обнаженную кожу моих плеч и рук едва заметными прикосновениями, от которых по телу расходились сотни мелких мурашек.

Затем, видимо, Леону показалось этого мало. Он нагнулся и принялся покрывать мою шею поцелуями — легкими, воздушными, нежными. Но во всем этом ощущалась власть чуть ли не более сильная, чем в порывистых касаниях Тихона.

Пальцы Леона медленно скользнули ниже, под край моей футболки — как тогда, в кабинете исследовательского центра. Я зажмурилась, потому что это было уже слишком. Казалось, я раскалена изнутри, и прикосновение к коже, особенно к оголенной, было сродни пытке — острой и соблазнительной.

Но в тот же миг я широко распахнула глаза: руки Леона, вместо того чтобы двигаться вверх, решительно проследовали вниз, под кромку моих шортиков. Туда, где была лишь слабая преграда в виде трусиков — и больше ничего.

Я хотела остановить его. Или, наоборот, не хотела — сама не осознавала. В голове был гул, тело не слушалось. И когда пальцы пошли ниже, я не двинулась. Застыла, как на краю бездны, не делая шага ни вперед, ни назад.