Книга Плетущая, страница 107 – Лия Арден

Окутанная испугом, Ена бросилась за своим творением с удвоенной силой, не ожидавший такого напора Рокель отступил. Ена вырвала из его рук салфетку и, расплетая на ходу, постаралась сбежать, но Рокель нагнал и, схватив за локоть, вынудил остановиться. Ена подчинилась, но глаза не подняла, пока последний узел на расплёлся. Она устало выдохнула и обессиленно облокотилась о стену.

– Значит, так ты это делаешь, – со всей серьёзностью выдал Рокель.

– Ничего я не делаю. Салфетка вышла уродливой. Ничего необычного. Свяжу новую.

– Я знаю о твоём плетении, Ена, и знаю, что ты умеешь, – вкрадчиво напомнил Рокель, вынудив взглянуть ему в глаза. – Ты что-то делаешь намеренно? Ты на такое способна?

– Нет, я ничего не делаю.

– Думаешь, я не слышал о внезапных смертях на княжеском дворе. Поразительно нелепые кончины влиятельных людей: падение с лошади, удушье от ягоды, кто-то даже утонул в собственной купели.

Ена и бровью не повела, расслабленно пожав плечами. Рокель не повёлся, в его взгляде, наоборот, отразилось больше убеждённости. Он её разгадал, ещё не понимал как, но явно чуял близость разгадки.

– Думал, всё на тебя сваливают просто из-за нелюдимого образа. Бояре только и ждут повода твою голову в петлю засунуть. Кто все жертвы, Ена? Почему именно они и кто будет следующим?

– Хватит о глупостях, ничего я… – Ена попыталась оттолкнуть Рокеля с дороги и уйти, но тот прижал её к срубу дома, наклонился с неприличной близостью, заглядывая в её глаза. Ене пришлось вжаться в стену.

– Что сказал тебе Злат, Ена? – задал он тот же вопрос, что и четыре дня назад, когда она отходила от собственной отравы, когда Рокель остался в её кровати и она позволила. Наутро он исчез, и они вернулись к отстранённо-равнодушному отношению.

Неожиданно по губам Рокеля скользнула наглая усмешка, в глазах загорелся азарт, от которого у Ены мурашки поползли по спине. Он принял её вызов.

Девушка сглотнула, ощущая надвигающуюся бурю.

Не пугающую, а приводящую в трепетный восторг своей мощью и красотой.

– Раз ты настаиваешь, то я выясню всё сам, – многообещающе протянул он.

Рокель вступил в игру.

«Как бы я ни играл, Ена, неизменным было одно. Я всегда выигрывал».

Он оттолкнулся рукой от стены, отступил на пару шагов и направился к палатам.

– Держись подальше от Боярской думы, – сорвалось с губ Ены.

Рокель замер, обернулся и, пораздумав пару мгновений, кивнул.

Принял к сведению.

И ухватился за её слабость, когда Ена не сумела сдержаться и попыталась его уберечь. Она себя выдала.

С того дня сеченцы словно намеренно крутились возле всех бояр думы. Если не сам Рокель, то его люди были с ними в одном помещении. Ена выругалась, будучи полностью лишённой возможности убить Врана и Мстислава. Каждый раз была вероятность, что один из сеченских дружинников пострадает. Поэтому скрипя зубами Ена с раздражением поглядывала на Рокеля, тот отвечал ей самодовольной ухмылкой, повернув её предупреждение в свою сторону.

Ене хотелось как можно скорее избавиться от Врана и Мстислава, она уже начала подумывать о более знакомых способах вроде яда или наёмника, но последних у неё в знакомых не водилось, а с ядом Ена трижды провалилась, слишком хорошо Мстислава и Врана охраняли.

А ещё у Ены было неприятное ощущение слежки. Она не так часто выходила за пределы княжеского двора, но при нужде купить новых тканей или нитей для плетения она выходила лично, не доверяя чужому выбору. Да и одной тоже хотелось хоть немного побыть, но в последнее время одна она точно не была.