Онлайн книга «Щит»
|
Эта новая пещера значительно крупнее. Я не вижу никакого убранства, помимо ямы для костра, и толстого прямоугольного ковра, который покрывает большую часть пола пещеры. Я смотрю на замысловатый орнамент ковра, потерявшись в рыбках, китах, анемонах, осьминогах, мечехвостах, морских звёздах. Я не поднимаю взгляда, пока Тарси не дёргает мою световую руку, увлекая за собой глубже в пещеру. Освещённые пламенем стены переходят в такую просторную пещеру, что у меня перехватило бы дыхание, если бы здесь я дышала. Пространство такое высокое, что я не вижу потолка вопреки кольцу горящих факелов и костру в яме, который напоминает мне о пляжных вечеринках в школе. «Где мы?» — спрашиваю я. «Памир. Пещеры наших предков». Я под впечатлением. Я никогда не бывала в Памире, даже в Барьере. «Это все ещё находится здесь? — спрашиваю я, глядя по сторонам и впитывая габариты этого пространства. — Сейчас, имею в виду? В физическом мире?» Она склоняет голову, как птица, выполняющая вираж в полете — этот жест в языке жестов видящих означает «более или менее»… более или менее. Она ведёт меня к ровной плоскости стены пещеры, обтёртой множеством рук и инструментов. На вулканическом камне видна поразительно детальная картина. Я осознаю, что смотрю на эти образы и чувствую себя почти так, словно уже видела их прежде. Некоторые я видела. Наверху полыхает белый меч, пересекающий центр бледно-голубого солнца. Солнце представляет собой нечто среднее между индейскими и тибетскими образами. Почти японское, я думаю, пока не осознаю, что пытаюсь отнести к человеческой категории то, что явно относится к видящим. Я смотрю на другие фигуры, прорисованные с поразительной детальностью вокруг изображения Земли, которое мог бы создать Босх под воздействием болеутоляющих препаратов. Пожилая женщина показывает вверх, на центральное изображение над планетой. Это старик. Его посох поднят к небесам, описывая белую арку струящегося света, который тянется от Земли до мерцающего, глубокого золотого моря. Он одет во все белое и стоит в ночном небе, держа свет между обоими мирами. Его лицо выглядит серьёзным, немного пугающим. Одна из его ног балансирует на Земле. «Мост», — говорит она. Её глаза словно звезды, такие яркие, что я не могу прямо смотреть в них. Я поднимаю взгляд на старика. «Почему мужчина? — спрашиваю я. Для меня это своеобразный камень преткновения. — Это всегда мужчина?» Она усмехается и показывает на другое изображение — женщины, держащей облако, которое походит на молнию во фрагменте чёрного неба. Фигура женщины одета тоже в белое, и одна из её босых ног тоже касается Земли. «Тоже Мост», — говорит Тарси. Я со странным умиротворением изучаю изображение, хотя её глаза такие же пугающие, как у мужчины. В рисунок вплетается бесчисленное множество других фигур. «Кто они все? — спрашиваю я. — Они не могут все быть Мостами?» «Нет, — соглашается она. — Эта фреска служит изображением созданий-посредников. Тех, о которых нам известно, — она вновь улыбается. — Они — твоя семья, Мост Элисон. Твоя истинная семья. Последние из твоего рода олицетворены здесь». Я кошусь на неё, вновь поражаясь яркости её света. «В каком смысле — моего рода? Что это за род?» «Ты же знаешь миф, верно? Миф о Трёх?» Я киваю. Однако мне неловко. Я на самом деле не знаю его. Правильнее будет сказать, что мне известно об его существовании. Миф — одна из тех вещей, которые отделяют меня от других видящих. Они воспитывались на Мифе, а я — нет, и никакое количество пересказов не сделает этот Миф частью моей повседневной реальности, которой он является для них. |