Книга Пророк, страница 66 – Дж. С. Андрижески

Я прикусила губу.

— Ты говоришь так, будто это очевидно. Это не было очевидно для меня, когда вы были на том пирсе. Ты и ‘Дори оба вели себя там чертовски странно. И ты никогда даже не упоминал о нём раньше, Ревик, — подумав об этом, я добавила: —…Ты никогда раньше не упоминал ни одного парня. Ни одного. Даже мимоходом.

— Так вот что тебя беспокоит? — спросил он. — Что он мужчина?

— Не совсем. Это просто… — я прикусила губу. — Даже не знаю. Это меня удивило.

На линии воцарилась тишина.

Я посмотрела на воду, внезапно пожалев, что не могу почувствовать его свет.

Ветер тоже становился холоднее. Я поймала себя на мысли, что, может быть, мне стоит просто пойти туда и поговорить с ним лицом к лицу. Раньше мне казалось, что это вполне зрелый поступок — бросить всё, потратить некоторое время на размышления и разбор того, что действительно беспокоило меня, и было ли это вообще реально… желательно до того, как я начну кричать на Ревика без всякой причины.

Теперь я посмотрела на ситуацию с его точки зрения, и это выглядело менее зрелым и гораздо больше походило на прятки от собственного мужа.

Но от сидения здесь мне стало спокойнее.

Океан успокаивал меня; так было всегда, с самого детства.

— Спускайся сюда! — воскликнул Ревик, и его немецкий акцент стал ещё заметнее. — Господи Иисусе, Элисон. Ты хочешь, чтобы я умолял? Почему мы говорим об этом вот так? По связи… где я даже не чувствую твоего света? Ты пытаешься наказать меня просто за то, что мой бывший появился здесь?

Я прикусила губу.

— Он бывший? Даледжем?

— Чёрт побери, Элисон! Иди сюда!

Щёлкнув языком, я покачала головой, невольно улыбаясь.

Ревик раздражённо выдохнул.

— Чего ты ждёшь? Что ты хочешь от меня услышать?

— Не знаю.

— Нет, знаешь! — воскликнул он. — Чего ты боишься? Неужели ты думаешь, что я нарочно скажу тебе что-то ужасное? Попытаюсь задеть твои чувства? Иди сюда, чёрт тебя возьми! Ревнуй в моём присутствии… А потом я хочу помириться.

Я хмыкнула.

— Помириться, да?

— Не будь трусихой, — его акцент усилился, а голос стал хриплым. — Я хочу, чтобы моя жена ревновала. Я хочу, чтобы она накричала на меня в этом грёбаном платье, и потом я смог наказать её… за то, что она ревновала, за то, что безбожно дразнила меня в том казино, и я чуть не забыл, что мы вообще там делали. Я мог бы придумать ещё несколько причин…

— Ревик, — вздохнула я. — Ты действительно невозможен. Ты это знаешь?

— Я обрываю связь, — произнёс он предостерегающим тоном. — Иди сюда. Я серьёзно.

Я почувствовала, что сдаюсь, ещё до того, как кивнула, слегка дрожа от холода.

— Ладно, — начала я. — Просто…

Но связь уже оборвалась.

— Нас перенаправили, — сказал Локи.

Подняв на плечо свою автоматическую винтовку, израильский ТАР-21, или Тавор, он поправил гарнитуру и посмотрел на Иллег, затем на Джакса, который устроился по другую сторону от Иллег. Оба сидели на корточках у кирпичной стены в переулке, частично заваленным мусором и растениями, пробивавшимися сквозь битый цемент.

Большая часть мусора уже была убрана. То, что осталось, состояло из битого стекла, мокрых пластиковых пакетов, искорёженного металла, пропитанных мочой кусков пены, обломков металла и пластика, которые нельзя было использовать для других вещей… и остатков того, что, вероятно, было едой, теперь слишком гнилой даже для действительно отчаявшихся и оголодавших.