Книга Чёрное солнце, страница 29 – Дж. С. Андрижески

Открыв свой свет ещё сильнее, я крепче притянула его к себе, стараясь заставить его открыться полностью, стараясь разжать этот кулак в его груди, добиться, чтобы он меня впустил. Я послала ему образы того, как мы трахаемся, как я привязываю его к кровати, бью его, впиваюсь зубами в его шею…

Блэк кончил.

Он так быстро утратил контроль, что это шокировало меня.

Затем, осознав, что именно отчасти послужило причиной, я пришла в ярость.

Но не остановилась даже тогда.

Блэк ощутил мои реакции, боль в моем свете, но он тоже не мог остановиться. Его злость вспыхнула, встречаясь с моей, и Блэк издал надрывный стон, все ещё кончая, все ещё сжимая мои волосы, только теперь я чувствовала в этом агрессию, почти бессознательное желание ударить меня.

Туда вплетался и стыд.

Я чувствовала его стыд, его злость на меня, потому что меня ранило то, что он не мог контролировать. Злость на меня, потому что я винила в этом его. Ярость, потому что я видела это, наблюдала за ним с Бриком.

Блэк снова застонал, когда его оргазм утих, а затем он схватил меня за руки и рывком поставил на ноги.

Я не боролась с ним, как и он со мной.

За секунды Блэк уложил меня лицом на деревянный стол и уже задирал мой сарафан, сдёргивая трусики.

— Носишь это дерьмо на полигон, — прорычал он. — Носишь это дерьмо на завтрак… на взлётную полосу… на твои проклятые психологические экспертизы… на твои встречи с этими засранцами…

Я гадала, понимал ли он вообще, что несёт.

Я гадала, волновало ли это его вообще, или на каком-то уровне Блэк понимал, как мало в этом смысла.

Он до конца стянул мои трусики с бёдер.

Он не стал ждать, чтобы сдёрнуть их с моих ног или ступней.

Силой раздвинув мои ноги, Блэк подстроился своим телом под моё…

И с силой вдолбился в меня.

Мой разум настолько отставал от моего тела и света, что от шока я издала надломленный крик. Я знала, что он делал. Я хотела, чтобы он это сделал, так долго ждала этого. Но моё тело все равно впало в шок, когда Блэк вошёл в меня до упора, вдолбился со всем этим жаром и агрессией, и его свет вышел из-под контроля.

Блэк остановился, тяжело дыша и стискивая моё бедро рукой.

Придавив меня к столу, он вошёл глубже и как будто выше.

Я ощутила ту самую секунду, когда Блэк расположился в нужном месте, чтобы выпустить жёсткую часть своего члена или hirik.

Как только он сделал это, я издала очередной крик, полный неверия, и застонала, извиваясь под ним.

Я слышала просьбу в своём стоне.

Я чувствовала просьбу в своём свете, в своей тяге, обращённой к нему.

Она никогда не облекалась в слова или хоть во что-то внятное, но я почувствовала, что Блэк тоже это услышал.

Замерев на несколько секунд, он крепче стиснул меня, все ещё тяжело дыша.

Его пальцы вновь зарылись в мои волосы, и Блэк одной рукой удерживал меня на месте, все ещё стискивая моё бедро.

— Мири, — прохрипел он. — Мири, почему? Почему сейчас? Почему? Что это?

Я лежала на столе, нетронутая тарелка с его омлетом и свиной сосиской стояла в нескольких дюймах от моего лица. Я постаралась подумать над его вопросом, но не могла. Я честно понятия не имела, о чем он меня спрашивал.

Я понятия не имела, почему он вообще о чем-то спрашивал меня в этот момент.

Обхватив пальцами мою талию, Блэк притянул меня поближе, чтобы войти в меня глубже. Его боль резко усилилась, когда он посмотрел на меня. Я чувствовала, как он смотрит на моё лицо, лежавшее на столе, и его недоумение тоже усиливалось. Сейчас я вообще не чувствовала в нем злости. Блэк казался растерянным, словно понятия не имел, что мы делаем, или чего я от него хотела.