Книга Чёрное солнце, страница 30 – Дж. С. Андрижески

Я вновь ощутила в нем это «почему» и осознала, что он искренне сбит с толку.

Он понятия не имел, почему я не попросила его о сексе раньше.

Он понятия не имел, почему я хотела от него секса сейчас.

Это потому что он уходил? Это предложение мира? Своего рода «пошёл ты нах*й»? Я злилась на него? Я пыталась что-то доказать? Я хотела, чтобы он скучал по мне во время своего отсутствия? Я хотела удостовериться, что он вернётся?

Какого хера я творила? Что это значило?

— Я люблю тебя, — сказала я Блэку. Слезы навернулись на мои глаза, ослепили меня, покатились по щекам прежде, чем я успела их сдержать. — Я люблю тебя. Когда ты перестанешь испытывать меня и просто поверишь в это? Бл*дь, да когда же это кончится, Квентин?

Его боль усилилась.

Блэк крепче стиснул меня, сдерживаясь, пока я не издала очередной раздражённый крик.

Затем он жёстко вошёл в меня.

Когда я застонала, Блэк сделал это снова, в этот раз проникая так глубоко, что я едва не отключилась.

Затем я говорила с ним.

Думаю, я несла какую-то бессмыслицу.

В какой-то момент Блэк удлинился. Затем он жёстко трахал меня, постанывая с каждым толчком, входя так глубоко, что я уже не могла говорить. Думаю, я не издала ни звука, пока не кончила. А потом я совершенно утратила контроль, извиваясь под ним, говоря что-то, наверное, ещё более бессмысленное, чем раньше. Блэк замедлился лишь до тех пор, пока не стихли мои спазмы, а затем он снова жёстко трахал меня, открывая свой свет, пока я не утратила всякое понимание о том, где нахожусь.

Я все ещё не могла почувствовать его в достаточной мере.

Я не могла почувствовать то, что хотела знать.

Я не чувствовала, чего хотел Блэк, или хотя бы что он собирался делать после этого.

Я не понимала ничего, что он сказал мне ранее, или о чем он меня спрашивал, или хотел ли он вообще услышать ответ. Это его «почему» все ещё отдавалось эхом где-то в моем свете, только теперь уже я задавала себе эти вопросы.

Почему мы не занялись сексом раньше? Почему я ждала до этого самого момента, чтобы попытаться соблазнить его, когда он буквально уже одной ногой стоял на пороге? Почему мы вечно пребывали в таком запутанном хаосе, бл*дь? Почему я всегда принуждала его только после того, как мы оба утрачивали последние, бл*дь, рациональные мысли? Почему я всегда боялась открыться перед ним, пока он не начинал закрываться от меня?

Насколько я знала, он не спрашивал меня об этом.

Его твердолобый, недоступный-для-понимания мозг видящего означал, что Блэк думал обо всем или ни о чем, и наверное, я бы не смогла угадать, если только он не позволил бы мне прочесть это или не сказал бы прямым текстом.

— Заткнись нах*й, — прорычал Блэк.

Он кончил мгновение спустя, вновь полностью шокировав мой свет.

Я застонала ещё громче.

Он все ещё спускал в меня, дёргая к себе, чтобы войти в меня ещё глубже — и тут я кончила во второй раз, ещё сильнее, чем в первый, судорожно забившись под ним. Затем мы стали двигаться вместе, оба открыв свой свет по-настоящему.

— Это не помогает, Мири, — прорычал Блэк.

Прежде чем я успела ответить, он крепко шлёпнул меня по заднице.

Он снова ударил меня, и я застонала, и его член тут же затвердел ещё сильнее.

— Я сейчас хочу оттрахать тебя в задницу, — сказал он.

Его голос вновь зазвучал тяжелее, ниже. Я не ответила, но из моего света выплеснулось облако боли, заставив Блэка издав хрип.